Как карта ляжет. Пики

«Проще простого», – подумал я. Пожал плечами и включил внутренний локатор. Волна поймана. Что там сегодня передают? Так-так, как обычно болтают о своём ремонтном. Жалуются на состояния крыш, подъездов. Их, как и всех мирских, беспокоит бытовуха.

Учитель направился в сторону Девятиэтажного дома. Тот спрятал свои подъезды за цветущими каштанами. Многоэтажки те ещё привереды. Любят, когда с ними говорят с фасада. Жест уважения, как-никак.

– Доброе утро, – Дормидонтович сложил губы в приветственную улыбку.

– Доброе, давно не слыхал ваших проводников. Рад снова увидеться. У меня есть чем поделиться, – роль главного собеседника взял на себя Туч.

– Это отлично, мы будем вам должны. Если желаете, то ремонт крыши, – с особой важностью заметил учитель, поглядывая на меня.

– О, вы слышали о моих проблемах? – искренне поразился Туч.

– Да, краем ауры, только краем, – Дормидонтыч с осуждением глянул на нас.

Мы перешёптывались у него за спиной.

– У меня активировался один жилец. Педант из тридцать второй, – возмущался Туч.

– Ощущали, ощущали. И чем конкретно напрягает? – мастер по поимке маньяков переходил ближе к делу.

– Какой-то странный, помешан на чистоте. А последнее время совсем с порядком перегибает. Представляете, скрывает от меня происходящее в квартире, только запах хлорки и улавливаю, – вспыхнул обиженным удивлением дом.

– Как? – влез я.

– Стены пакетами сдабривает. Видна только муть полиэтилена, – дом прикрыл внутренний глаз и успокоился.

– Благодарю за наводку, мы обязательно его отработаем, – утвердительно кивнул наш наставник.

– Уж отработайте, пожалуйста.

Дормидонтыч дал напутственных пилюлей и растворился в мирских просторах. А вместе с ним зависло в наших сознаниях и чёткое задание: «Выяснить, что происходит в тридцать второй».

Не первый день работаем, а не перестаю удивляться человеческой природе. Люди не знают о всевидящем оке. Но при этом всё равно пытаются скрыться, делая грязные делишки в темноте. А потом ещё и фишечки какие-то изобретают, на всякий пожарный. Вдруг мрак не помог.

– Мир, ты чего замолк? – поинтересовалась Тана.

– О домах задумался, – ответил я, разглядывая окна, в надежде увидеть этого педанта.

– Мир, мне Лев сделал предложение запечатлеться, и я не знаю как быть, – с волнением в голосе пропела она.

Во мне перевернулось всё: и мир, и Добромир. Мысли взбунтовались: «Как, мы ж ещё так молоды? Только недавно гонялись за котом и пугали детей гробиком на колёсиках. Я думал, у меня есть шанс, что её сапфиры остановят взгляд на мне. Она нагуляется, поманит своими задорными коротенькими волосами, а я тут как тут с распростёртой аурой и любовью до вознесения. А онаааааааа».

– Мир, ты почему искришься, как замкнувший трансформатор? – дотронувшись краем ауры, прошептала она.

– Ты о чём? – буркнул я: «Неужели она не замечает любовь всей моей смерти».

– Твоя аура мигает! Вспышки, такие яркие, – она возмущенно стрельнула глазами мне прямо в душу.

– Тебе показалось, – изображаю безразличие, но получается плохо. Мы же видим души.

– Нет уж, объясняй! – Тана топнула каблучком чёрных туфелек.

– А ты сама не знаешь? – проговорил каждую букву, открывая душевный накал страстей.

– Представляешь, понятия не имею, – не засчитала она мой намёк.

– Такая умная, а такая слепая.

«Хочется взять и уйти. Но я мужчина, да и к тому же проводник. Переживу! Пора заниматься педантом. А то проговорим жертву», – настроил себя на работу.

Молча повернулся и увидел подъезд. Тот с каждым моим шагом всё шире растягивал козырьковую лыбу, во все тридцать три зелёных пятнышка, получивших в награду от солнца. Выцветание, чем не смена имиджа?

«Хоть кто-то мне рад.

Видать, предвидит ликвидацию негативной энергетики.» – я поговорил сам с собой.

Тана ступала над землёй, боясь выдать своё присутствие. Я не оборачивался, внутри всё кипело: «Нашла кому про свои запечатления рассказывать. Может она ещё передумает или просто не надумает? Долой мысли в дыру. Чёрную дыру».

– Тана, нужно переодеться, – я разорвал тонкую плёнку молчания.

– Зачем? – витая в нерабочих мыслях, выпалила она.

– Я сегодня балаболю, а ты тупишь? – позволил себе сарказм.

– А, поняла. Давай в газовщиков. Скажем, пришли проверять вентиляцию, – подруга включила мозг.

– Да, их он точно пустит, – поддакнул я.

Дзынннь. Дзыннь.

– Надо разобраться! Надо разобраться! – орал звонок на своего хозяина.

– Ты, звонок, звени погромче, а то твой жилец не спешит, – я подстегнул сигнал к усилению звука.

– Да, он, кажется, кварцевание в прихожей врубил, а сам беруши в уши и спать, – разумно пиликнул наш звонкий собеседник.

– Всё-таки попробуй добавить, – мягко попросило моё желание, распутать клубок загадок.

– Не могу дозвониться, – звонкий виновато пискнул.

– Не сдавайся. Мы не можем уйти, – настаивала Тана.

– Наконец включилась, – тихо проворчал я.

Послышались шевеления. Мы оба прилипли к двери. «Будильник».

– Звонок поднажми! – приказала напарница.

Педант услышал крики своего нерадивого звонка.

– Кто там? – раздался глухой голос по ту сторону двери.

– Мы из горгаза. Ежегодная проверка вентиляции, – хором выпалили мы с Таной.