Как изгибали сталь

- Ерунда все это. Скорпиончик маленький. Сейчас не тот сезон, когда его укус сильно болезненный. Укус в основном пришелся на твою гимнастерку, тебя задело чуть-чуть. В месте укуса нет никаких остатков его жала. Сейчас замажем йодом, дадим тебе таблетку олететрина, антибиотик убьет вредные микробы и яд скорпиона, а потом нальем тебе стаканчик водочки, плов вчерашний хорошо пойдет на закуску. Выспишься, и все будет нормально. И не делай круглые глаза, нас с тобой один доктор учил не мешать водку с антибиотиками, но иногда это надо.

Выпив со мной за компанию, начальник заставы сказал:

- Васильев сказал, что вы наблюдали от белого камня. Тебе там ничего не привиделось?

Боясь выглядеть глупым штабником в глазах офицера границы, я бодро ответил, что ничего не видел и не слышал. А чего я мог там увидеть, - спросил я.

- Понимаешь, - сказал Никола, - когда я только прибыл на заставу, я пошел на такую же проверку, как и ты, и был у белого камня. И то ли я спал, то ли я не спал, но привиделось мне, будто я часовой вот этой самой заставы, а подкравшийся сзади басмач вонзил мне кипчак под левую лопатку. И всех моих товарищей вырезали, а я чудом остался жив, сумел дозвониться до комендатуры и вызвать помощь. Видел убитого начальника заставы, обнимавшего и закрывавшего телом ребенка, его жену на крыльце домика, зарезанных ребят. Ни одного выстрела не было. Застава как раз стояла у того белого камня.

Видел, наверное, там кустики, это на месте фундамента лебеда растет.

А камень тот памятный. Положили в честь убиенных пограничников.

Банда одного курбаши всем племенем за границу в 1929 году уходила.

Потом я историю заставы читал, и там все так и было, как мне привиделось. Один человек выжил. И ты знаешь, частенько болит у меня под левой лопаткой, куда удар ножом пришелся. Уже у докторов проверялся. И окружной госпиталь у нас неподалеку. Говорят - здоров, как бык. И я чувствую себя здоровым, только иногда болит, как рана.

Не знаю, что это такое. И почему я тебе это рассказал? Не болтай никому. Мужики у нас смешливые, потом на совещаниях покоя не дадут.

Мы выпили еще, и Никола, закурив и хитро усмехнувшись спросил меня еще раз:

- Так, значит, ничего не видел и не чувствовал? Это и хорошо.

Души убиенные никак покоя найти не могут, пока отомщены не будут, не успокоятся. Только никому мстить не надо. Надо дело поставить так, что если кто-то посмеет обидеть нас, то вся родня этого человека должна тысячу лет помнить о том, что им еще повезло. Ладно, пошли спать, светает, а то мы с тобой договоримся до того, что нас с тобой на партийной комиссии просто вычистят, как класс, мешающий строительству коммунизма.

Мы оба понимали, что видели практически одно и тоже. И Никола был в приподнятом настроении потому, что наконец-то уверился в том, что у него не было никакого помрачения рассудка.

Вообще-то, я человек не суеверный, но знаю, что нельзя с пренебрежением относиться к тому, во что верят люди. И жить надо так, чтобы никто не поминал тебя плохим словом. Враги пусть поминают, хотя я не совершал подлости даже в отношении врагов.

Пограничная зона по трассе Башеград - Теджен (там произрастают знаменитые тедженские дыни сорта "вахраман", семена которых стоят дороже самой дыни) была перекрыта шлагбаумами. Один недалеко от

Башеграда, другой - в ста километрах от него. Каждая машина дважды проверялась пограничниками. Заслон нарушителям и спекулянтам (тогда о контрабандистах мало кто слышал) был поставлен сильный.

На одном из шлагбаумов произошел случай, который заслуженно можно занести в разряд пограничных анекдотов. Старенький автомобиль

"Москвич", проезжая через один из шлагбаумов, не остановился по требованию пограничного наряда и сломал стрелу шлагбаума, разбив себе одну из фар. Прорвавшаяся машина, по теории, должна на полной скорости уезжать от пограничного наряда, но "Москвич" остановился метрах в пятидесяти от шлагбаума. За рулем сидел старший лейтенант в летной форме и улыбался. Ничего себе шуточки. Нам шлагбаум поломал, себе машину подразбил, никуда не убегает и как дурак смеется. Над кем? Оказалось, что над собой. По его словам, он уже был проверен на первом шлагбауме и, решив похулиганить, при подъезде к шлагбауму взял руль, как штурвал самолета, на себя. "Москвич" не взлетел. Чего ему скажешь. Во Франции, одна дамочка, когда ее остановил полицейский, невинно спросила: "Неужели я быстро ехала?" "Нет, мадам, - ответил полицейский, - вы слишком низко летели".