Как изгибали сталь

Обыденность повседневной жизни скрашивалась вечерними посиделками у огромного арбуза и большого чайника зеленого чая, бодрящего и утоляющего жажду. Разговоры, как это всегда бывает, крутились вокруг прошедшего дня, вспоминались интересные эпизоды и смешные случаи, которых происходило очень много с молодыми людьми, имевшими мало опыта и брошенными в самостоятельную взрослую жизнь.

Тон задавал старый холостяк, носивший капитанские погоны, тонкие усики, считавшийся нами неотразимым Дон-Жуаном, но бывший, как потом оказалось, человеком очень застенчивым и чувствовавшим себя уверенно только в чисто мужской компании:

- Здесь, ребята, надо быть очень осторожным во всем. Ну, к примеру, пригласили тебя в гости, хорошо посидели, поели шурпу, попили водки, чая, а потом оказывается у тебя желудочно-кишечное заболевание какое-нибудь, или желтуха, к которой местные не очень-то и восприимчивы, посмотрите, многие ходят желтоглазые, или еще какая-нибудь зараза для ваших неадаптированных к местным условиям организмов. Или те же женщины. Вы люди все культурные, знаки внимания женщинам начинаете оказывать. А здесь порядки другие: окажи ей знаки внимания, а это всеми будет понято как ее осквернение и могут горло перерезать, так и скажут, что вступились за честь бедной девушки и никто за вас не заступится. А уж не дай Бог с нею в постель лечь. Проще ничего нет, девки горячие, да только последствия могут быть такими, что потом войну придется вести, чтобы вас, дураков, из плена-неволи местной вызволять да от самосудов спасать.

И упаси вас Бог к чему-то по-настоящему старинному прикасаться.

Подделок много, они не опасны. А в старинных вещах судьба их владельцев скрыта, и эта судьба только и ждет, чтобы в кого-то вцепиться, а затем человек на глазах начинает меняться: учит язык местный, и хорошо получается, обычаи местные соблюдает, на местной женится, и вообще, становится таким нашим врагом, каким никогда не станет никакой представитель местных племен.

Мы с улыбкой внимали разглагольствованиям старшего товарища, понимая, что в какой-то степени он и прав, а с другой стороны - этого не может быть потому, что этого не может быть никогда. Человек всегда остается таким, каким его родила мать. И вообще, братство народов СССР - это великое завоевание, которое никакими суевериями не поломать.

Примерно через месяц после состоявшегося вечернего разговора был я в командировке на одной из пограничных застав, неподалеку от нынешнего Ашгабата. Недалеко, это образно, но огни большого города были видны с сопочки, рядом с которой стояла пограничная застава.

В те времена каждый военнослужащий, находящийся на пограничной заставе, независимо от должности и звания, должен был ходить на службу. Но не часовым же границы. Значит, пойдешь на проверку пограничных нарядов. И ходят по участку заставы наряды по проверке пограничных нарядов, возглавляемые генералами и полковниками, капитанами и лейтенантами. И наряды службу несут бдительно, и участок перекрывается проверками по времени и по месту вероятного нарушения границы, и горе тому, кто попытается сунуть нос туда, куда ему не положено.

Пошел на проверку и я. Можно, конечно, идти прямо на пограничный наряд, громкими шагами возвещая о своем приближении. Да и собачка вовремя предупредит наряд, что кто-то идет. А можно и по-другому проверить выполнение приказа на охрану границы: посмотреть с возвышенной точки - каждый пограничный наряд в определенное ему время должен находиться в определенном ему месте, и в определенное же время выходить на связь с дежурным по заставе. Элементарно видно, как наряд освещает контрольно-следовую полосу при помощи следовых фонарей, маленьких таких ручных прожекторов, которые могут светить и рассеянным светом, и ярким лучом, освещая даже пролетающие самолеты.

Посмотрел на место нахождения наряда и на часы, и уже можно говорить о правильности исполнения отданного приказа. После этого уже можно идти и повстречаться с нарядом лично, переговорить об обстановке, поставить дополнительные задачи, проверить теоретически, как наряд будет действовать в той или иной ситуации.

В ту ночь у меня с младшим пограничного было достаточно времени, чтобы вдоволь полюбоваться на луну до подхода в зону видимости проверяемых мною пограничных нарядов.

Я лег на теплую землю положил голову на круглый камень и стал смотреть на Большую Медведицу, отмеряя пять сторон ее ковша до

Полярной звезды. Внезапно какой-то шорох привлек мое внимание.

Кажется, что где-то рядом всхрапнула лошадь. Я приподнялся над землей, и что-то острое кольнуло мне под левую лопатку. В глазах сверкнули искорки, силуэты каких-то людей вокруг меня, и я стал тихо падать в черную бездну. Кто-то схватил меня за ноги и поволок в сторону. Ничего себе обращение, - подумал я, - неужели я такой грешник, что со мной можно так обращаться.

- Рустамбек, часовой убит. Убит и дежурный по заставе. Застава окружена, телефонная линия уничтожена, солдаты спят. Ты сам пойдешь резать урусов?