Сценарий всегда приблизительно одинаков, хотя бывают некоторые вариации: примером могут служить случаи заложников, взятых в плен во время второй войны в Ираке. Когда их освобождали, они говорили нечто довольно странное: «Принимали нас по-спартански», или: «Наши захватчики все время заботились о нашей безопасности», или даже: «Они любезно одолжили нам гель для душа, чтобы при освобождении мы хорошо выглядели». К счастью, как правило, этот синдром исчезает уже через несколько недель после освобождения. Благодаря методу «психологического разбора» бывшие заложники отрешаются от своих прежних мыслей и используют более подходящие слова. Они уже говорят не «нас принимали…», а «нас держали…», а прилагательное «спартанские» заменяется на «нечеловеческие». Если бы похитители действительно заботились о безопасности жертв, они бы выпустили их на свободу. Да и нет никакой «любезности» в том, чтобы «одолжить» гель для душа людям, которым в течение недель отказывалось в праве помыться. Конечно, ужасно оказаться в таких обстоятельствах, даже вспоминать о них страшно. Вот почему жертвы так настойчиво присоединяются к суждениям своих похитителей. А еще бывает, что бывший заложник положительно воспринимает преступление, жертвой которого оказался, более того, нередко он начинает критически относиться к обществу в целом. Таким образом, стокгольмский синдром может глубоко переменить жизнь жертвы и надолго, если не навсегда, изменить ее личность, систему ценностей и моральные убеждения.
В случае ментальной манипуляции, приведшей к стокгольмскому синдрому, все происходит по тому же сценарию. Для того чтобы все расставить по местам, необходимо хорошее психологическое сопровождение.
Если вследствие грубого обращения (как физического, так и психического) стокгольмский синдром появляется в детстве, он сохранится у человека навсегда, будет срабатывать автоматически со всеми людьми, даже с теми, кто манипулятором не является. Бывшая жертва даже в зрелом возрасте будет постоянно читать мысли и стараться удовлетворить своего собеседника и уже через несколько фраз переймет его идеи и поэтому не сможет ничему противостоять. Эта своеобразная постоянная самоманипуляция сделает ее чрезвычайно внушаемой, а следовательно, уязвимой со стороны новых хищников. К счастью, если человек знаком с этим синдромом, он меньше рискует стать жертвой, а это уже может предохранить от неприятностей.
Страх
Второй ключ к ментальной западне – страх. Манипулятор великолепно умеет пользоваться этим ключом, причем иногда делает это незаметно, а иногда явно. Порой он подключает тяжелую артиллерию: произносит страшные угрозы типа: «Если ты от меня уйдешь, я тебя убью». А иногда в душе жертвы поселяется смутный страх от его невербальных, едва уловимых намеков. Для устрашения, запугивания и вселения в жертву чувства тревоги используются те же методы, что и для внесения в душу сомнений. Опираясь на свидетельства, полученные мною на консультациях, я составила список основных методов запугивания, используемых манипуляторами.
Когда мы разговариваем, наш собеседник слышит произносимые нами слова: это вербальный язык. В то же время подсознательно собеседник оценивает наши позу, жесты, выражение лица, взгляд, а еще – тон, которым мы говорим, интонацию голоса или затрудненность речи. Этот невербальный язык представляет 80 % нашего общения и в основном понимается на подсознательном уровне. Если вербальный и невербальный языки звучат синхронно, усиливая друг друга, от говорящего исходит аура позитива, подлинности и харизма. Если же вербальный и невербальный языки не согласованы, беседа порождает смутное беспокойство, создается впечатление неискренности. Чувствуется: что-то не так, причем непонятно, откуда взялось это чувство.