Как я встретил (СИ)

— А что? И помечтать нельзя? Он всё равно не понимает, — пожав плечами, произнесла Екатерина и, отправив в рот очередной кусочек закуски, продолжила: — Господи, да я бы много чего отдала, чтобы только проснуться в его объятьях. Можно подумать вы не о том же помышляете. Вон как у всех глазки-то блестят… Одна Юлечка сидит красная как помидор. Оно и понятно, ещё не испорченная, не искушённая, а мы-то прожжённые…

Виолетта Сергеевна, жена одного из акционеров компании, вздохнула, повела округлыми плечами и, по-акульи добро улыбнувшись испанцу, подняла свой бокал. Он поднял свой. Пришлось поднять всем.

Вернулся Саша с цветами. Синьор Касильяс подошёл к каждой и, целуя руку, дарил букет, а Саша переводил его слова восхищения. За этим занятием его застала вернувшаяся мужская половина компании.

— Вот это я понимаю, по-мужски! Урок нам, мужланам! Жёнушки-то наши нам этого никогда не простят и не забудут, — раскаивались сильные мира сего, все расселись по местам и вечер продолжился.

Юля сказала Олегу, что выйдет позвонить бабушке и прошла в вестибюль. Она набрала номер и долго ждала ответа. Набрала ещё раз, стараясь не волноваться. Бабушка ответила с третьего раза. Мол, была на кухне, а телефон оставила в зале и не слышала звонка из-за громко работающего телевизора. Они поговорили ещё минут пять и Юля вернулась. Не успела она расположиться, как Тимур напомнил, что господин Климов обещал танец с его женой. Как раз зазвучала медленная композиция.

Олег, поцеловав Юле руку, чуть слышно произнёс:

— Будь умничкой…

Филипп шёл к ней. Она включила дежурную улыбку, кинула взгляд на Олега, но тот уже был занят разговором с шефом. Вложила свои пальцы в протянутую мужскую руку, и они вышли на середину танцпола.

Она почувствовала, как его рука обняла её за талию. Вторая рука нежно держала за пальцы и лишь иногда он чуть-чуть, слегка их сдавливал. А Юля еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Филипп заметил, как она закусывает губу и пытается совладать с собой. И в момент, пока был спиной к их компании, успел прошептать:

— Не смей, слышишь, — сам при этом пытаясь не рассмеяться.

Они танцевали, а все присутствующие наблюдали за ними. Мужчины с завистью, женщины с удвоенной завистью, лишь одна Галина Борисовна с доброй улыбкой.

"До чего же красивая пара. Какая же замечательная девочка эта Юлечка. Как бы я хотела, чтобы она была счастлива. Ох, боюсь, с Олегом ничего не выйдет у неё. Не для неё он", — думала женщина, наблюдая за парой, так бесстрастно танцующей в этом огромном ресторане.

******

— Самые ранние сведения об участке, где был построен дом, относятся к 1752 году. С 1806 года владельцем дома стал губернский секретарь, коллежский асессор Никанор Семенович. С 1810 года усадьба перешла по наследству к его сыну, коллежскому асессору Никанору Никаноровичу Хитрово. Пушкин заключил договор в маклерской конторе Пречистенской части о найме части дома Хитрово 23 января 1831 года, незадолго до своей свадьбы. Он снял на полгода за две тысячи рублей ассигнациями комнаты второго этажа, антресоли, конюшню, каретный сарай, кухню и нанял прислугу. Когда точно переехал А.С. Пушкин в дом на Арбат, неизвестно, но 17 февраля, накануне свадьбы, А.С. Пушкин устроил холостяцкий обед-«мальчишник», на который пригласил ближайших друзей и знакомых. 18 февраля состоялась свадьба Пушкина и Гончаровой. 27 февраля в доме на Арбате Пушкины давали свой первый бал. Один из гостей вспоминал: «Пушкин славный задал вчера бал. И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай Бог, чтобы всегда так продолжалось. Много все танцевали… Ужин был славный; всем казалось странно, что у Пушкина, который жил все по трактирам, такое вдруг завелось хозяйство». Не прожив запланированного срока, 15 мая 1831 года чета Пушкиных уехала в Царское Село, где для них была нанята дача. Здесь, в этой квартире, Александр Сергеевич и Наталья Николаевна Пушкины провели три первых счастливых месяца супружеской жизни. Здесь сбылись мечты Пушкина о Счастье, Любви и Доме, — рассказывала экскурсовод небольшой группе посетителей мемориальной квартиры поэта на Арбате.

Переходя от одного экспоната к другому, Юля внимательно рассматривала экспозиции.

Интересное место для разговора выбрал Тимур, а сам опаздывает.

— Скажите, пожалуйста, а до которого часа вы сегодня открыты?

— По четвергам мы работаем до девяти вечера, — ответила смотритель.

Юля глянула на часы, уже шёл девятый час, а его всё ещё не было. Она уже была в двух или трёх залах. Картины, канделябры, рояли, автографы, репродукции…

Остановилась около манекенов мужчины и женщины, стилизованных по моде пушкинской поры, разглядывая вышивку на лифе платья дамы.

— Ты была бы восхитительна в этом платье, — услышала она позади себя.

— А ты бы неплохо щеголял в таких панталонах и полуперденчике… — не оборачиваясь, ответила она.

— В «полу…» в чём?

Он схватил её за руку и силой потащил из зала. Тётка-смотрительница подозрительно поглядела на них, но ничего не сказала. Они почти бегом переходили из зала в зал.