Как я стал боевым магом

Хищник ударил лапой связанного мужчину. Поверх черной крови плеснуло красной. Из раны выпали синеватые кишки.

— Добей! — рявкнул древний бог охоты своему слуге.

Жрец нажал на спусковой крючок, и шея обреченного взорвалась бело-голубой вспышкой, почти оторвав голову.

Тигр привстал на задние лапы, а потом припал к земле и еще раз взревел. Из стоящего в поле танка вырвалось ярко-зеленое гудящее пламя. Даже отсюда было видно, как вскипел снег и потек металл. Бог замолчал, переводя дух. Боевая машина погасла, отсвечивая раскаленным железом. С обнажившейся земли вокруг танка метров на десять поднимался пар.

— Чтите древние законы, зверобои, — успокоившись, проклокотал тигр. — И жизнь будет достойна. А этих тварей, что пришли извне, следует уничтожить без раздумья…

Глава 31

Белкин стоял у машины и ловил падающие снежинки ртом с отрешенным выражением лица.

— Завтра перехватываем духа, про которого говорила Мара, — тихо произнес он. — А послезавтра мы все на собрании богов, духов и людей. Будет открытая встреча. Репортеры, политики, бизнесмены и все такое.

Он замолчал и окинул взглядом всех нас.

— Надо обговорить многое, а то я чувствую, что ситуация не совсем та, какую я вижу.

— Василий, жди здесь, — сказал он водителю, наклонившись к приоткрытому окошку служебного «мерседеса», и шагнул к дому Анны.

Мы, поскрипывая снегом, пошли следом. В дверях нас встретила Оксана, заявив, что чайник уже поставила. Быстро скинув куртки и пуховики, мы расселись в гостиной на первом этаже. Все избегали смотреть в глаза друг другу.

Из коридора появился Белкин, вытирая руки белым вафельным полотенцем, которое аккуратно свернул и положил на подлокотник кресла. Он немного постоял, потирая пальцами переносицу, а потом сел.

— Что за прикол с вампирами? — спросил он у Кузнецова.

Спросил он тихо, но от этого ровного спокойного голоса становилось еще неуютнее, чем от крика.

— Что молчишь?

Николай привстал с дивана и, оглянувшись по сторонам, словно ища поддержки, заговорил:

— Было дело. Я наткнулся на вампирскую общину. Они были как наркоманы в притоне. Грязные, обдолбанные, по квартире дохлые собаки и кошки валяются. Я не знал, что делать. Но в ванной я нашел ребенка. Обычного ребенка. Они его досуха выпили. Понимаете, ребенка досуха. Я их всех перебил. Они хуже, чем животные, были. Это даже не паразиты, это зараза. Я их убил. А потом стал искать других. Ведь если эти есть, то и другие могут быть. А власти молчат. Власти не замечают. Я их научился выслеживать по ауре в толпе. У меня на них какое-то чутье появилось, как у собаки, натасканной на взрывчатку. Я их находил и убивал.

— Как ты их вообще нашел? Ведь не случайно ты там оказался.

— Случайно. Дело после армии было. Я только демобилизовался. Мы с братом перебрали тогда, зашла речь о наркоманах. Он сказал, что недалеко притон есть. Решили с упырями разобраться, кто ж знал, что они в прямом смысле ими окажутся.

— То есть ты, пьяный в стельку, вломился в чужую квартиру надавать пинков отбросам общества?

— Получается, так.

— Как тебя в дружину тогда взяли, такого отморозка?

Белкин начинал накручивать себя.

— Мы как-то раз с братом вышли на одного упыря, но сложилось неудачно. Кровосос был не из диких. Он большим бизнесменом оказался. Его люди нас сильно избили и выкинули в лесу. Брат тогда не выжил. А меня совершенно случайно подобрал отец Никодим. Он даром обладал чудотворным. Меня исцелил и к вере привел, а потом предложил в православную дружину идти, когда я о себе рассказал.

— С этим понятно. Ты на вампиров дальше охотился?

— Да. Я как раз в дружине у себя силы чародейские открыл. Решил, что это за дела мои правые.

— Сколько ты их убил?

— Не больше сотни.

— Сколько?! — с нажимом переспросил Белкин, сверкнув глазами.

— Девяносто два.

— Я тебе запрещаю без моей команды устраивать охоту на кого бы то ни было. Ты меня понял… Перекресток?

— Да.

— Я не слышу.

— Так точно!

Белкин, часто дыша и играя желваками, перевел взгляд на Игореву. Он начал крутить пальцами правой руки чернильную ручку, которую всегда таскал с собой.

— Ваша, мамзель, какая история? Чего я не знаю? А то мне кажется, что вокруг заговор. Этого придурка сбагрили ко мне за неподчинение приказам, а эту настоятельно рекомендовала замминистра по здравоохранению…

Белкин замолчал на полуслове:

— Она что, тоже из вашей секты?

Анна тихонько кивнула, сжавшись в своем кресле, словно не у себя дома была, а в застенках гестапо.

— Она хоть человек?

Целительница пожала плечами:

— Она старшая жрица. Община берегинь очень сильна, но они не вредят. Берегини ведь на то и берегини, чтоб беречь.

Белкин откинулся на спинку и шумно выпустил воздух, сложив губы трубочкой. Глаза его забегали по потолку.

— С какой целью тебя к нам направили? — наконец выдал он вопрос, глядя, как на глазах Анны начали наворачиваться слезы.

— Она сказала, что время тяжелое, нужна помощь. Что это очень важно. Они не злые. Они добрые. Поверьте, пожалуйста. Они всего лишь хотят жить, — сдавленно проговорила целительница.

Белкин бросил на стоящий рядом столик авторучку и посмотрел на дочь: