Как я решила умереть от счастья

— На пять! Очень стыдно было.

— Но вам, как я вижу, приятно об этом говорить.

— Да, мне приятно, впервые могу рассказать о себе хоть что-то забавное. Был момент, когда я вас проклинала и ненавидела даже. Для меня это оказалось самым страшным кошмаром — раскорячиться с голым задом в затрапезном салончике. Я даже выпила для храбрости перед походом туда.

— В самом деле?

— Сейчас, когда уже все позади, смешно об этом вспоминать. Еще бы не смешно — такое жалкое зрелище! Им даже пришлось вызвать «Скорую», чтобы привести меня в чувство.

— Вы потеряли сознание?

— Да, выпила «кир рояль» на голодный желудок и чувствовала себя так нелепо с растопыренными в воздухе ногами, что у меня закружилась голова и я отключилась.

— Настоящее приключение!

— Да, все благодаря вам!

— Вы об этом жалеете?

— И да, и нет. Тогда мне было очень плохо, но, оглядываясь назад, я смеюсь сама над собой. Сцена-то просто уморительная, до сих пор не могу поверить, что это была я. Совсем на меня не похоже.

— Так вы и не знали, что можете быть забавной?

— Ну, скажем прямо, это не самый подходящий эпитет для меня.

— Какой же подходит вам больше?

— Даже не знаю. Мне кажется, я довольно скучная. Правильная такая. Бунтарство не в моем характере. С детства я четко выполняла все, что родители велели. Надо было слушаться, соответствовать их ожиданиям и ни в коем случае не раздражать. Потом надо было хорошо учиться по всем предметам, нравились они мне или нет. Вот сейчас говорю все это и понимаю, что ни разу не сошла с пути, на который они меня поставили. Когда я была еще маленькой, отец повесил над моей дверью плетку. Он ею так и не воспользовался, но один ее вид до смерти меня пугал. Просто пройти под ней уже было немалым испытанием, и я из кожи вон лезла, чтобы отцу не пришлось ее оттуда снять. Так и стала отличницей, лишь бы понравиться родителям. И плетка не понадобилась, я всегда знала, как надо поступать. Они постоянно твердили, что нужно хорошо учиться, потом найти хорошую работу, но никогда — о том, что нужно быть счастливой, веселиться и находить друзей. Похоже, мои родители сами не знали счастья. Не уверена, что у меня было счастливое детство. Или хоть один счастливый день.

— Ваших родителей больше нет.

Жаль, что в стоимость сеанса не входит простая ласка. Больше всего на свете я бы сейчас хотела, чтобы он покрепче обнял меня своими мускулистыми руками, и я бы тогда ощутила, что еще жива.

— Да, их нет, и я растерялась. Мне сорок пять лет, а я чувствую себя старенькой девочкой, которую забыли в магазине.

— А какой женщиной вы себя чувствуете?

— Ну… если б не боялась показаться вульгарной, сказала бы, что на таких женщин, как я, у мужчин не встает.

— Прямо ни разу? Ни у кого не вставал на вас?

Я покрываюсь краской.

— Нет, не то чтоб совсем ни у кого… Мне очень неловко, я напрасно употребила это выражение.

— Вас смущает тема эрекции? Но ведь это нормальное явление: если женщина нравится мужчине, у него встает пенис. Это можно считать лучшим комплиментом, — уверяет тот, у кого на меня не встанет никогда.

— Не сомневаюсь.

— И все же вас это смущает. Вам непривычна такая прямота?

— Именно! — Он считает меня старой девой. — Хотя у меня тоже были романы, вы не подумайте…

— Я ничего и не думаю, Сильви, я слушаю вас.

Он безумно сексуален.

— Хорошо, давайте на сегодня закончим, но я дам вам новое задание.

Молодец, быстро сообразил, что прилежная ученица не станет увиливать от заданий.

— Насколько я понял, вы послушный человек и никогда не нарушаете правил. Так вот, я вас прошу совершить какой-нибудь неприемлемый и наказуемый поступок.

— О господи, что вы меня заставите делать на сей раз?

— Я? Ничего, только вам решать. До встречи через неделю, Сильви!

Понятно, иди отсюда и выпутывайся как хочешь. А я ни разу в жизни не проехала «зайцем», ничего не стащила, никого не обогнала и даже на желтый свет не проехала! Воплощенное благоразумие. Ну вот какое преступление мне совершить?

Кажется, я всегда мечтала украсть что-нибудь в магазине. Мои подруги детства вовсю подрезали помады, игрушки, конфеты, а порой и шмотки! И потом хвастались своими трофеями, жутко гордясь собой и радуясь, что сумели так легко всех обдурить. Они были просто в эйфории после мощного выброса адреналина. А я восхищалась ими. И даже не пыталась представить себя на их месте — столь невозможно дерзкими казались их поступки. Не было у меня и сотой доли их уверенности и отваги, чтобы совершенно безнаказанно обманывать взрослых. Я бы точно попалась: не могла бы сдвинуться с места от страха, вот и все. Или нет, не все, могла бы еще описаться. Да вообще, я буквально умерла бы со стыда, не успев даже увидеть разгневанные лица родителей. И папину плетку.