Как я был девочкой

Он щеголял многократно порванными краденными штанами при голом торсе, видок был еще тот: кровь, мускулы, и собачьи трупы вокруг. К нам могли не приближаться именно из-за этого.

— А если в будущее, то нельзя вернуться, — включился я. — По той же причине.

Томе расклад не понравился.

— Может быть, будущее уже состоялось, с учетом, что кто-то попал туда и вернулся?

Я фыркнул:

— Ага. И принес схему машины времени. Собрал, на ней слетал… и вновь принес. Далее по кругу.

— А если при возвращении все забывается? — не унималась Тома.

— Тогда ты уже была в будущем, — отрезал Малик. — Вернулась и все забыла.

— И неоднократно, — попытался пошутить Шурик. Пухлое лицо хотело улыбнуться, но скривилось от боли, веки крепко сжались. Неумелые перевязки не помогали — слишком много ран.

— Как сам? — склонился к нему Малик.

— Не дождетесь.

— И все же?

— Хезающий кабыздох лучше зажмурившегося лёвы.

— Хохмит, — удовлетворенно выдохнул Малик. — Жить будет.

— Смотря с кем, — ввернул Шурик в том же духе.

Мне последняя мысль — как серпом по ягодам: ограниченный состав нашей компании к подобным шуткам не располагал.

— Одежда откуда? — Малик увел разговор в сторону.

Тома виновато указала на дерево с упавшим флагом:

— В лесу висела.

— На веревке?

— Да. Не между деревьями, как после стирки, — поправилась она, видя, что понимают неправильно. — Просто на дереве, большим тюком. Я дернула, оно сползло.

— Только это висело? — Малик обвел рукой надетое на нас.

Вопрос заставил дружно переглянуться, мысль просто убивала: нас ждали?!

— Еще много осталось, — продолжила Тома. — Я выбрала самое подходящее. Но когда собаки…

Малик перебил:

— С этим разобрались — нас ждали, но сколько нас будет, не знали. И сроков прибытия не знали: тюк с одеждой срывал флаг, это сигнал для наблюдателей. Здесь, — последовал указующий мах квадратного подбородка вниз, на сено, — посадочная площадка. Там, — его взор возделся к небу, — дверь между мирами. Портал. Что мы знаем о порталах?

Один глаз лежащего Шурика приоткрылся:

— А мы таки знаем?

— Знаем, — непререкаемо объявил я. — Есть такие штуки, книжки называются.

Оба пилота-инструктора смешливо-горестно переглянулись.

— Глухой номер, — качнул головой Шурик. — Шкет, кончай бакланить. Или у тебя папа секретный акадэмик, и ты чего-то знаешь, чего другие нет?

Малик не согласился:

— Дай пацану сказать.

— Я думаю, для здоровья дешевле не знать за эти мансы. Но на всякий пожарный…

— Выкладывай, что читал, — перебил его Малик.

Надо же, настал мой звездный час.

Несколько лет назад моего папу тюкнула идея выживания после катаклизма, с тех пор он дрался со мной на палках, повесил дома грушу, устраивал шутливо-болезненные потасовки: «За каждый пропущенный мной удар получишь конфету». Вместе мы посетили одержимых другой серьезной болезнью — реконструкторов исторических эпох, где меня заставили сравнивать оружие и напяливать самоварные доспехи. Еще пришлось освоить рогатку и пращу: «Когда выбьешь пять из пяти, получишь новый смартфон». Мотивировка вдохновляла, но с поставленной целью не справилась. Сработала частично. Затем папа гонял меня по горам как Сидорову козу, научил плавать, стрелять из лука, готовить на костре, ездить на лошади…

Впрочем, научил ли? Учил — да. Вернее сказать — ознакомил. Что-то получалось лучше, что-то хуже, что-то вообще не получалось. И что обидно, попаданцы в книжках всегда подготовлены не хуже спецназа, а тут, когда попал в реальную передрягу…

В общем, в обычной жизни дракам и физической подготовке я предпочитал сеть и книги. И вот знания пригодились.

— Порталы бывают проницаемыми в одну или в обе стороны. Перемещают в одно или в разные места и миры. Или в разные места в разных мирах, выполняя функцию телепорта. Могут быть незыблемы тысячелетиями: либо ON, либо OFF. Либо открываются один раз в определенный срок. В то же тысячелетие, например, или раз в год. Или в день.

— Или в марсианский день, — оскалился Малик.

Это он так улыбался.

Я продолжил, пока снова не перебили:

— Портал может гулять как по горизонтали и вертикали, так и во времени. Еще он может быть сам по себе или включаться кем-то. Или чем-то. Или где-то.

— Значит, нас могли втянуть сюда специально? — встряла Тома, следуя своим мыслям. Представляю, что там за мысли. Точнее, не представляю. Умному существу мужского пола с практическим складом ума ее никогда не понять, проверено. — Зачем? А главное: как попасть обратно?

Зверский оскал Малика стал еще шире, обветренные щеки пошли трещинами-бороздами, как ледоход по весне:

— Обратно? Зачем обратно?

Возмущению Томы не было предела:

— Как это «зачем»?!

— У него спроси, — с хитрецой в глазах перевел на меня стрелки джигит.

Я понял, на что он намекал.

— Если верить книгам…

— Если! — весомо взмыл указательный палец Малика.

Я учел претензию и не стал спорить:

— По книгам в чужом мире попаданцы всегда умнее и сильнее. В конце неизменно становятся вождями, императорами, богами.

— Вот, — Малик кивнул, — хотя зачем-то упорно стремятся восвояси. Вот ты, — узловатый палец уперся в Тому, — хочешь стать императрицей?