Как я был Анной

Белая маска торопливо пятится, толкает Полину на Бориса и убегает. Следом убегает Чёрная маска. Борис обнимает Полину. Она дрожит в его ладонях, как пойманная птица. Или не птица? Как-то банально. Или сойдёт? Дрожит. Что может дрожать? Листок? Какой ещё листок? Будильник? Будильник трясётся, не выдумывай. Дрожь. Дрожь небесных арф. Ой, блядь, всё! А если так? Надо подумать.

Борис усаживает Полину на диван, а сам открывает ноутбук, мелькают пальцы, губы шепчут, глаза блестят.

«У подъезда Бориса в машине с надписью “СПП” сидят маски.

Чёрная маска: Надо другую работу искать. Чуть по яйцам не пнул. Я — каскадёр, а не ёбаный мешок! Надоело мне с краснокнижными возиться!

Белая маска: А мне нравится! И людям помогаем и не шибко больно.

Чёрная маска: В меня Быков стрелял!

Белая маска: Холостыми же. Хорош бухтеть. Кто у нас там?

Чёрная маска: Поэт Иван Козлов.

Белая маска: Что с ним?

Чёрная маска: Мрачность сущего от бессмысленности бытия.

Белая маска: Ну, ничего. В гроб упакуем, ночку полежит и вмиг поправится».

Или в гроб — это слишком? Нет, нормально.

Борис отрывается от ноутбука и лучезарно смотрит на Полину.

— Поля, свари кофе. Сюжет, блядь, пошёл!

Полина всхлипывает:

— На… нас на… пали…

— Ерунда. Ты цела, я цел. Как я его пнул, а? Видела? Вари кофе, не ной.

Полина встаёт и на вялых ногах уходит на кухню. В гроб, это ж надо! На ночь! А Быков холостыми палил, вот умора.

Творческая кровь

Мужчина присел на корточки и вдавил окурок в асфальт. Скрипнули кожаные туфли. Мужчина выпрямился. Вокруг плыл вечер. Потолок неба раздался, обнажив звёзды. Мужчиной владела скука. Бурная долгая жизнь вырождается именно в неё. Он прожил жизнь на кончиках пальцев, а теперь топтал её твёрдыми пятками. Пятки не чувствуют. Вообще. Ничего. Пока не воткнёшь иглу. Или нож. Или не вдаришь шипастым кастетом. Или не прострелишь навылет. Или не встретишь Пульхерию в богом забытом Ленинске, потому что с ней под ногами горит земля. В Ленинск мужчина приехал на форум молодых писателей. Был он и на форуме молодых художников в Сызрани. И на форуме молодых музыкантов в Череповце. И на форуме молодых режиссёров в Подмосковье. Кто-то верит, что настроение ума, психологические и психические состояния влияют на организм. Мужчина в это не верил, он это точно знал. Кровь, напоённая тщеславием, амбициями, самовлюблённостью, вкусна и питательна. А уж если она сдобрена ноткой таланта, то пить её исключительно приятно. Однако ничто не сравнится с кровью гения. Мужчина знал это, потому что был вампиром. Он стал им три тысячи пятьсот шестнадцать лет назад. Он мог бы давно прекратить считать свои дни рождения, однако считал их, потому что хотел помнить в себе человека. Этот подсчёт был одним из маленьких способов, помогающих ему в этом. В тот вечер, о котором рассказываю я, мужчине исполнилось три тысячи пятьсот семнадцать лет. Вампиры не сразу уяснили прелесть творческой крови. На заре человечества они пили кровь простых людей. Но когда мужчина попробовал кровь Гомера, он сразу всё понял. С тех пор вампиры предпочитают творческую кровь, повсюду разыскивая гениев и большие таланты. Такая кровь давала вампирам не только наслаждение, но и прибавляла сил. Некоторые глупцы выпивали творческих людей досуха. Мужчина был не таким. Обычно он поселялся возле Моцарта / Платонова / Пелевина и потихоньку их опорожнял, погружая в транс по ночам. Пелевин о чём-то догадался и поэтому путал следы, таился и постоянно ходил в очках, защищая глаза от транса. Его было непросто выследить, да и пелевинское послевкусие наскучило мужчине. Однако жизнь требовала удовольствий, и мужчина рыскал по всему миру в поисках большого таланта. В последнее десятилетие мир на них обеднел. Друзья из Британии приглашали иногда мужчину на дегустацию Донны Тартт, но одной дегустацией сыт не будешь. Хотя дело тут не в сытости, дело в наслаждении и силе. С 2005 года мужчина не пил «Гран Крю». Попадалось неплохое «Шабли», приличные «Совиньоны», но так, чтобы по горлу тёк ласковый Бог, такого не было. К 2016-му мужчина настолько отчаялся, что стал ездить на разные творческие форумы в качестве слушателя, надеясь отыскать «Гран Крю».