Как две капли крови

Подполковник юстиции был так уверен в снайпере Росгвардии, словно хорошо знал его.

— Ну так и пусть отработает. Чем быстрее, тем лучше.

Подполковник юстиции, видимо, зажал в ладони микрофон и отдал снайперу распоряжение. Выстрел прозвучал через три секунды. Когда снайперу не нужно производить поиск цели, три секунды на выстрел — это его норматив, даже если винтовка не самозарядная.

— Готово. Нет больше наблюдателя. Пуля голову ему оторвала, — сообщил командиру разведывательной роты подполковник Нурсултанов. — Вместе с переговорным устройством.

— Всего и дел-то. А столько разговоров было. Надо было сразу стрелять, Латиф Абдулмеджидович. Тогда мы смогли бы подойти неожиданно. А теперь эмир, скорее всего, будет нас ждать. Он предупрежден, значит, вооружен.

— Ты же, Анчар, сразу не подсказал. И кто вас поймет, когда следует стрелять, когда не следует. У меня все. Конец связи. — Подполковник юстиции ворчал, был явно недоволен общением, хотя ему стоило бы радоваться, что по подсказке Крушинина снайпер снял наблюдателя бандитов.

Проблемы и в самом деле возникли только у роты спецназа военной разведки.

Видимо, Латиф Абдулмеджидович, говорил последние слова и одновременно снимал шлем, великоватый для его головы, вместе с гарнитурой.

Поэтому старшему лейтенанту Крушинину пришлось сказать уже в пустой эфир:

— Конец связи.

Но он все же по армейской привычке произнес эти слова, дал стандартное подтверждение очевидного факта.

Итак, наблюдателя снайпер ликвидировал. Это было уже хорошо. Количество противников уменьшилось на одну, но довольно важную единицу. Этот наблюдатель, видимо, занял свой пост еще до ухода банды в подземелья. Иначе как он видел бы прибытие роты спецназа?

Учитывая ликвидацию повара и захват двух пленников, это означало, что в банде теперь насчитывалось только тридцать человек. Тридцать стволов, как принято говорить в современной армии.

Но при этом оставался открытым один достаточно важный вопрос. Что сумел наблюдатель рассмотреть в свой бинокль? Понял ли он, что на допрос к подполковнику юстиции привели пленников. С километровой дистанции трудно даже при помощи бинокля рассмотреть наручники на запястьях. Хотя это, конечно, зависит и от мощности прибора. Что этот тип сообщил эмиру?

Если он сообразил, что к чему, то Крушинину следовало менять весь план передвижений своих бойцов. Эмир будет ждать атаки. Она окажется успешной только в том случае, если будет иметь насколько направлений главного удара. Все они должны быть использованы одновременно.

Ведь бандитам перекрыть одну галерею гораздо проще, чем целых три. Держать оборону на единственном направлении, тем более в достаточно узком подземном тоннеле, им будет несравненно проще.

Значит, командиру роты следует отменить первый приказ о передвижении всей группы по первой галерее, по той самой, от которой ответвляется боковой проход, ведущий на продовольственный склад. Конечно, хорошо было бы этот склад уничтожить. Взорвать, к примеру.

Но ведь любой взрыв в подземных галереях опасен прежде всего образованием завалов в самых неподходящих местах. Никто не знает, как под землей располагаются тектонические пласты и в какую сторону пожелает тот или иной из них. Каждый взрыв СВУ или мины чреват непредсказуемыми последствиями такого рода.

Только вот бандиты почему-то этих последствий не боялись. Данный вопрос тоже не был прояснен до конца. Взрывные устройства они выставили только в самом начале проходов, вдалеке от гротов, в которых укрылись. Боевики могли рассчитывать, что сдвиг тектонических пластов их не коснется.

Впрочем, в банде вполне мог быть какой-то специалист-геолог или сейсмолог. То есть человек, хорошо разбирающийся в этих процессах. А вот старшему лейтенанту Крушинину знаний в данной области откровенно не хватало.

Но ведь все знания держать в одной голове невозможно. Для того и существуют специалисты. Может быть, они еще здесь. Или уже улетели?.. — Ефрейтор Ногаев! — строго позвал Ибрагим Владимирович по связи.

— Слушаю вас, товарищ старший лейтенант! — сразу отозвался тот, узнав голос командира роты.

— Спроси там подполковника Нурсултанова, не в курсе ли он, легкий вертолет, на котором прибывали сюда спелеологи и полковник ФСБ, уже улетел?

— Я сам видел, как он минут двадцать назад в воздух поднялся и строго в сторону Махачкалы направился, — ответил Ногаев. — Прямо над хребтами прошел. Можно не спрашивать товарища подполковника?

— Можно не спрашивать. Как у вас там обстановка?

— Нормально все, товарищ старший лейтенант. Следаки работают. Росгвардия посты выставила. Их снайпер постоянно на скалу в прицел смотрит, ждет, кто там новый появится. Вот он чего-то зашевелился, подозвал к себе подполковника Нурсултанова. Тот мне рукой машет. Я побежал?

— Беги, ефрейтор. От связи пока не отключайся. Может, она Латифу Абдулмеджидовичу потребовалась.

— Так точно! Он показывает на шлем.

— Передай ему его.

Прошло по меньшей мере тридцать секунд, и только потом подполковник юстиции заговорил:

— Старлей, наш снайпер спрашивает, снимать ему парня с «Кордом» и нового наблюдателя?