Как девица викинга любила

На ее полутораспальной тахте вполне хватило места для двоих. Мила ощущала прикосновения рук и губ Игоря к своему телу. Даже в тех местах, о которых она стеснялась думать. Она таяла от его ласк, как крем-брюле. В этот раз страха Мила не испытывала. Она хотела и ждала чего-то, сама не зная чего. Мила обнимала любимого мужчину и прижималась к нему, чтобы быть так близко, что ближе уже некуда. Тепло его тела обладало волшебством без всякой магии. Но внезапно на Милу пахнуло холодом, она вздрогнула, по коже обнаженных плеч побежали мурашки. Ингвар набросил на неё меховое одеяло. Где-то на периферии сознания Милы промелькнула мысль, что потолок стал темнее и качается, но ей уже было всё равно. Кроме Ингвара для нее ничего не существовало. Реальности для Милы больше не существовало.

Жар живого тепла. Ветра солёного дар…И подхватила волна…Времени полог пал.

Когда к Миле вернулась способность соображать, она поняла, что лежит под тем самым навесом на палубе драккара. Полностью обнажённая, завёрнутая в меха. Ингвара рядом не было. Сбоку от нее нашёлся уже знакомый комплект одежды — светлая льняная рубаха, коричневые штаны и тёплая шерстяная накидка. Но в этот раз он был дополнен верхней шерстяной рубахой бежевого цвета, шерстяными же носками забавной вязки и мягкими кожаными ботинками.

Мила надела всё это и вылезла из шатра по своим утренним делам. Море было относительно спокойным. Корабль шел под парусом.

На палубе девушка разглядела примерно тридцать мужчин, одетых примерно в такую же одежду, что и Мила. Почти все они были длинноволосы и бородаты. Большинство из них оказались блондинами — от льняных и золотистых до русых и рыжих. Но всё же некоторые головы и бороды были тёмными. А кормчий и вовсе оказался жгучим брюнетом с загорелым обветренным лицом. Его лицо Миле отчего-то не приглянулось, но она вскоре напрочь забыла о черноволосом «капитане» корабля.

Все эти мужчины занимались своими делами. Но при появлении Милы разом уставились на неё. И в их глазах появился особый блеск, который заставил девушку снова укрыться в шатре.

И тут Мила услышала голос Ингвара. Она не знала того чужого глухо звучащего языка, на котором он говорил, но смысл его слов магическим образом был ей понятен.

— Это моя женщина. Тот, кто посмеет прикоснуться к ней или хотя бы помыслить о таком намерении, отправится за борт и будет прикасаться только к дочерям Эгира на дне морском. Это я сказал, Ингвар хёвдинг[1].

[1] Хёвдинг — что-то вроде «предводитель народа» (от höf — главный, глава и ðing — тинг, вече). Но, возможно, первый корень происходит от hof— святилище. Своего рода политический, военный и религиозный лидер у викингов.

Сумерки кратки в преддверии тьмы.

Не успеваешь предчувствовать вечер.

Без ожидания смыслы бледны.

Столь мимолётного времени толика

Тонкой преградой и узкой тропой.

Мечется волглая стылая просека.

Тени вертятся — манят чередой

Корни велики — вблизи не видны.

Но разделенье неужто излечит?

Сумерки кратки в преддверии тьмы,

Тени теперь текут недалече.

Анонс следующей части: пребывание в Раннем Средневековье, любовь и реальность, как она есть…

История 3. (Не)реальная любовь Милитины Меркурьевой Часть 4

Глава 7

Что же ты хочешь? Кто же ты будешь?

Здесь или там.

Жизнью рискуешь, помнишь иль любишь?

Выбери сам.

Сложно плетенье

Событий и слов…

Я — развлеченье

Здешних богов.

Ты — приношенье…

Через пару часов впереди показалась земля. Как выяснилось, это был остров, на котором располагался лагерь Ингвара и его людей.

И почему-то Мила не удивилась, что в гарде за частоколом есть и женщины. И если большинство мужчин были светловолосыми и светлоглазыми, то женщины поразили Милу разнообразием своих типажей. Блондинок было немного. По большей части обитательницы острова обладали длинными темными волосами и карими или зелёными глазами. Однако же некоторые из островитянок отличались очень смуглой кожей и совсем уж экзотическими чертами. Естественно, что все женщины в лагере были молоды и привлекательны. И Мила без труда догадалась, что это пленницы или рабыни, добытые викингами в походах.