Как быть стоиком: Античная философия и современная жизнь

Другие культуры более или менее независимо друг от друга развили собственные наборы добродетелей как социально значимых черт личности, и у каждой появилась своя классификация отношений между добродетелями. Интересно, что здесь мы наблюдаем гораздо больше конвергенции, чем можно было бы ожидать в наши дни, когда культурный релятивизм часто представляется как норма. Команда ученых, в которую входили Кэтрин Далсгаард[74], Кристофер Петерсон и Мартин Селигман, исследовала формулировки добродетелей в буддизме, христианстве, конфуцианстве, индуизме, иудаизме, даосизме и так называемой «афинской философии» (куда они включили Сократа, Платона и Аристотеля). Они обнаружили удивительное единодушие между этими религиозно-философскими традициями и выделили набор из шести универсальных, или «основных», добродетелей[75].

Мужество: психологические качества, благодаря которым мы способны к волевым усилиям для достижения цели и исполнения долга перед лицом опасности или в трудных обстоятельствах. Это храбрость, упорство и цельность характера (честность).

Справедливость: гражданские качества, которые лежат в основе здоровой социальной жизни. Это справедливость, лидерство, командный дух и чувство гражданского долга.

Человечность (гуманизм): межличностные качества, которые проявляются в общении с другими людьми, в умении заботиться и дружить. Это любовь и доброта.

Умеренность: качества, делающие нас способными к самоограничению и защищающие от разного рода эксцессов. Это самоконтроль, смирение, благоразумие и скромность.

Мудрость: когнитивные качества, связанные с приобретением и применением знаний, — любознательность, творческий ум, способность к суждению и умение видеть перспективу (и давать советы другим).

Трансцендентность: качества, которые обеспечивают связь человека с чем-то бо´льшим и более долговечным, чем он сам, — со всем человечеством, с Божественным началом, со Вселенной. Это благодарность, надежда и духовность.

Как мы видим, в этот универсальный набор входят четыре стоические добродетели. Стоики также признавали важность «человечности» и «трансцендентности», однако рассматривали их не как добродетели, а как отношение к другим людям (человечность) и отношение к Вселенной в целом (трансцендентность). Стоическая версия человечности воплощена в концепции oikeiôsis (требование относиться к заботам других людей как к своим собственным) и в модели концентрических кругов заботы Гиерокла, которая лежит в основе кинико-стоической концепции космополитизма: идеи о том, что мы должны распространять свою заботу не только на себя, своих родственников и близких друзей, но и на всех своих соотечественников и далее на все человечество (и даже, как настаивали некоторые стоики, на живую природу).

Что касается трансцендентности, то Логос стоиков позволяет увидеть наши отношения с космосом и наше место в нем в поистине космической перспективе. Вот один из моих любимых пассажей стоической прозы, где Марк Аврелий описывает тип размышлений, которым он регулярно предавался: «Пифагорейцы советовали[76] бросать по утрам взгляд на небо, чтобы вспоминать о том, что оно всегда исполняет свое дело, оставаясь верным своему пути и образу действий, и о порядке, чистоте и обнажении. Ибо светила не знают покровов». Я следую его совету, особенно во время путешествий по миру: стараюсь «бросать по утрам взгляд на небо», предаваться указанным размышлениям. Надо сказать, это всегда действует на меня умиротворяющее и служит полезным напоминанием о том, в сколь огромной и прекрасной Вселенной мы живем, о чем мы часто забываем в суете повседневной жизни.

Возвращаясь к разговору о добродетелях: смысл вышесказанного состоит не в первичности стоической или любой другой традиции, а в том, что разные человеческие общества развили мировоззренческие системы, основанные на тех же принципах, что и наши добродетели. Не хочу углубляться в рассуждения, кроются ли причины такой конвергенции в истоках биологической эволюции человечества, хотя исследования в области сравнительной приматологии ясно показали: у человека и у других видов приматов есть общие просоциальные модели поведения, которые принято называть нравственными. Кэтрин Далсгаард и ее коллеги также отмечают, что исследования добродетелей в бесписьменных обществах (а это, например, инуиты в Северной Гренландии и масаи в Западной Кении) дают результаты, аналогичные тем, что были получены ими. Чем бы это ни объяснялось — биологией, культурой или, что наиболее вероятно, комбинацией того и другого, факт остается фактом: очень разнородные человеческие общества, придерживающиеся очень разных религиозно-философских традиций, ценят в своих членах одинаковый набор личностных качеств. Именно эти личностные качества восхваляли и этим отношениям учили античные стоики более двух тысячелетий назад.