Каюсь. Том 1

– Пожалуйста, о-Леж, – просит,  проглатывая букву «о», меня же бросает в дрожь от ее «Леж», ласкаю ее более интенсивно, безжалостно и она кончает, я же словно завороженный смотрю на   юную темноволосую красавицу с алебастровой кожей, розовыми щечками и алыми губками, находящуюся в экстазе – картина поистине впечатляющая.  В эту минуту понимаю, никакая  она не  Чайка.  Богиня. Самая настоящая богиня: влажные волосы разметались по белой  простыне, отчего кажутся жгуче-черными, но я знаю, что на свету  они у нее с мягким, шоколадным отливом, кожа белая, но не болезненно, как зачастую у баб, у нее она словно фарфоровая. Мои загорелые ручищи на ее теле кажутся варварством. Эта мысль веселит. Малыш неверно толкует мою ухмылку и  гневно интересуется, стыдливо отталкивая меня:

-Доволен?

Я не  сразу соображаю, что она про наше с ней, так называемое, противостояние.

-А ты нет?– мягко подначиваю ее, когда до меня, наконец,  доходит про что речь.

-Отстань, – отмахнулась она, пытаясь скрыть неловкость и стыд, которые так отчетливо были написаны  на ее лице: глазки горят, бегают, ни на чем конкретно не останавливаясь,  пока она пытается прикрыть наготу скомканным полотенцем. Интересно, куда это она собралась? Всерьез думает, что  на этом  все?

Нет, я конечно, должен понимать, что завтра девочке придется не сладко, если не остановлюсь, но черт возьми, вы бы ее видели,  не святой же я в самом деле. Любой  на моем месте лучше будет страдать от чувства вины  пять минут на следующий день, чем ночь от неутоленного желания.  Нельзя быть такой красивой. Нельзя!  И нельзя  наивно полагать, что  связавшись с эгоистичной  сволочью, вроде меня, будут учтены чьи-то интересы в ущерб моим.

Но каково же было мое удивление, когда  она не прикрылась полотенцем, а накинула мне его на шею, словно хомут и осторожно потянула на себя со смущенной  улыбкой. Я поддаюсь, с интересом ожидая дальнейших действий.

-Ты победил, – тихо резюмирует она, облизав свои губки. Невинный ангелочек  и в тоже время соблазнительная чертовка. Только она может быть такой: милой, смущенной и в тоже время сексуальной.

-И где мой приз?– с усмешкой интересуюсь, вновь вернувшись на свою исходную позицию– между ее ног, она опять вспыхивает, но не отдаляется, напротив, пододвигается ближе и  немного нерешительно кладет руки мне на шею, а после целует по детски  в щеку.

-Так пойдет?– приподняв бровь, шутливо спрашивает она.

-Ты меня с тетей перепутала  малыш?– иронично интересуюсь, она искренне веселится.

-Ну, у вас есть нечто схожее, – протянула она лукаво.

При этом ее пальчики ласково перебирают волосы на моем затылке, отчего я кайфую.

-Что, она столь же  красива и умна?– предполагаю, подмигнув Чайке. Она начинает смеяться  и качая головой, обламывает.

-Нет, Гладышев, она столь же  невыносимо занудна, как и ты.

-Невыносимо занудна – значит, –угрожающе повторяю, и повалив ее на кровать, не даю времени опомниться, начинаю щекотать, хотя каждую клетку рвет от желания заняться с ней более интересными вещами.  Янка визжит, хохочет и брыкается, я же наваливаюсь на нее всем своим весом и продолжаю дурачиться. Давно я не чувствовал себя так беззаботно и легко, ощущение, что мне не почти тридцать восемь, а двадцать.

-Оле-ег, я сейчас… сейчас, -заикаясь от смеха, кричит она.

-Ты сейчас что? Обоссышься от смеха? –издеваюсь, но уже не столько щекочу, сколько ласкаю ее тело. –Извиняться будешь?-замираю на мгновение, давая ей шанс прекратить «мучения». Но это же Чайка.

-Ага, офигеешь от счастья, -дерзко  парирует она, смеясь и воспользовавшись заминкой, хватает меня за шею, притягивает к себе и смачно целует, затыкая рот, слизывая язвительный ответ, готовый сорваться с моих губ. Заталкивает мне его в самую глотку своим языком, отчего возбуждение захлестывает, накрывает с головой.

  -«Офигеешь» у меня сейчас ты, – обещаю ей охрипшим голосом и приспустив джинсы, быстро одеваю резинку, а после вхожу в мою мокрую девочку, отчего она ахнув, замирает, но тут же придя в себя, шепчет мне в губы;

-Давай, мне нравится тебя доставать.

-А еще что тебе нравится? –спрашиваю на автомате, целуя ее шею и делая очередной толчок.

-Ты. Мне  нравишься ты: занудный, невыносимый и … -закрываю ей рот, целуя жадно, ненасытно, как оглодавший. Сожрал бы только так.

Наращиваю темп, следя за Янкиной реакцией: ей уже явно гораздо приятней, но до восторгов еще определенно далеко. Понимаю, что нужно действовать нежнее, но не могу остановить это безумие: крепко сжимаю ее бедра и вхожу на всю длину, попадая в ту самую точку, и Чайка удивленно распахнув глаза, протяжно стонет. Я же едва сдерживаю довольную улыбку, вот теперь можно дать себе волю, ключик найден. До оргазма, конечно, довести не получится, но определенно девочка входит во вкус.

И волю я себе дал. Так дал, что кончив, не сразу пришел в себя. Состояние было какое-то пришибленное, словной пьяный, поэтому, когда раздался звонок в дверь, я даже порадовался возможности встряхнуться.