Кафедра

– Дорогие мои товарищи, – не очень внятно обращается к подчиненным Кирсанов, – если кто из вас, простите, в туалет пойдет или на улицу – покурить, – убедительная просьба не ходить попусту, а прихватить с собой хотя бы по пачке курсовых – архив открыт, и бумаги можно оставить там прямо на полу, у входа – архивариус потом разберется.

Коллектив откликается вяло, я даже думаю, что Вадима и не слышит никто, но ошибаюсь – спустя десять минут Сергей Назаров шествует к дверям не только с пачкой сигарет, но и с огромной пачкой макулатуры.

Напротив меня сидят миниатюрная, с кукольным личиком Барби Сташевская и фигуристая, с шикарным бюстом Анастасия Степанцова. Разговор между ними не затихает ни на минуту.

В четыре часа я иду в кабинет Вадима звонить в миграционную службу, где я со дня на день должна получить загранпаспорт. Конечно, он еще не готов. Я слышу резкое: «Перезвоните на следующей неделе» и кладу трубку. Ну, ничего, Андрей перебирается в Америку только весной.

– Я вам не помешаю? – Алла Прудникова замирает на пороге. – Мне нужно срочно распечатать один документ.

Я пропускаю ее к компьютеру.

– Неужели даже сегодня обязательно думать о работе?

Она серьезно отвечает:

– К сожалению, приходится.

Из принтера выскакивает листок бумаги.

– Это – документы на конкурс. Может быть, Вадим Александрович вам рассказывал? Мы надеемся получить международный грант. Сегодня – последний день подачи заявок. Вообще-то я не сторонница того, чтобы тянуть с делами до последнего дня, но перевод на английский был сделан только сегодня утром. Надеюсь, Варвара Степановна не забыла, что ей нужно зайти на почту?

Я уверяю, что не забыла.

Алла Сергеевна берет листок и несет его Вадиму на подпись. А я еще минут пять сижу в кабинете заведующего и размышляю.

Дверь кафедры приходится открыть на настойчивый стук. Бывший студент пришел поздравить любимого преподавателя, принес бутылку коньяка и коробку конфет. Его тоже усаживают за стол. Еще один студент – нынешний – пользуется этим, чтобы потребовать свою оцененную на «двойку» курсовую работу по экономическому анализу.

– Это и работой назвать нельзя! – громогласно объявляет Анастасия Васильевна Степанцова. – Она где-то там, на столе. Но на вашем месте я бы и искать ее не стала. Лучше напишите новую. А эту выбросьте в ближайшую мусорную корзину.

Студент смотрит на нее, как кролик на удава, а когда она встает, чтобы помочь ему найти курсовую на заваленном бумагами столе, машет руками:

– Не беспокойтесь, пожалуйста! Я, если позволите, сам ее возьму – я ее уже вижу.

Он хватает зеленую папку и пулей вылетает в коридор.

Степанцова пьет чуть больше, чем остальные, и пьянеет быстрее. Она принимается подтрунивать над Аллой Сергеевной, хотя Сташевская отчаянно дергает ее за рукав; потом смущает Варю, предлагая познакомить ее с симпатичным парнем, и, наконец, затягивает «На Муромской дорожке».

Празднование заканчивается в восьмом часу. Поздравлявший преподавателей бывший студент едва стоит на ногах – должно быть, принял больше всех, разомлев от возможности выпить вместе с теми, кто когда-то расписывался в его зачетке. Он блаженно улыбается и лопочет о своем «безмерном уважении». Женщины убирают со стола, а мы с Вадимом идем прогуляться по улице. Кирсанов весел и разговорчив.

– Ты видела, какой альбом они мне подарили? Не видела?! Ну, ты даешь! Суперальбом! Они собрали все фотографии, что мы делали на кафедре со дня ее основания – на заседаниях, днях рождениях, выпускных. А оформили как!

Уверенно стоять на ногах Вадим тоже не может. Я впервые вижу его пьяным.

– А насчет Светланы не беспокойтесь, – заплетающимся языком говорит он, – мы довезем ее до дома.

Я кручу пальцем у виска.

– Ты что, собираешься садиться за руль?

– Я – нет, – мотает головой он, – машину поведет Даша. А Сашка пусть прихватит кого-нибудь из девочек – заодно и познакомится поближе.

Мы возвращаемся на кафедру. Внешне обстановка уже вполне приличная, разобран бумажный завал на столе Вари, и только стойкий запах спиртного напоминает о недавнем застолье.

– Тьфу ты! – ругается Кирсанов. – Про архив-то мы забыли. Нужно хоть дверь закрыть.

Я едва успеваю прикинуть, сумеет ли он добраться до первого этажа не на четвереньках, как лаборантка Таня решает избавить его от этой непосильной задачи.

– Не волнуйтесь, Вадим Александрович, я закрою.

И выбегает из кабинета прежде, чем он успевает возразить.

– Весело тут у вас, – неопределенно – то ли с одобрением, то ли с осуждением, – говорит Светлана.

– Да, весело, – подтверждаю я. – Саша уже пошел за машиной – развезет нас по домам.

– Нет, спасибо, мне уже предложила свои услуги Даша. Неудобно было отказаться. Хотя, честно говоря, я бы лучше поехала с вами. Ладно, пойду к себе одеваться. Позвоните, когда поедете – я выйду.

На кафедре, кроме меня и Кирсанова, уже никого нет. Даже Даша решила выйти на улицу – в кабинете ей стало жарко. Вадим пытается застегнуть пуговицы на кожаной куртке, но руки, кажется, его не слушаются.