Кадавр

Охотница в нерешительности посмотрела на закрывающуюся входную дверь, словно собиралась по-быстрому выскользнуть обратно.

— Что такое? — встревоженным шепотом спросил ее Игорь.

— Отсюда мы выйдем теперь уже не скоро, — тихо ответила она.

— Почему? — спросил Игорь.

Ведомые служанками, они шли узкими замковыми коридорчиками.

— Традиционное продолжение праздника. Обидятся, если попытаемся уйти, — вздохнула Охотница.

Остальные участники похода молчали, прислушиваясь к разговору.

— И долго он будет длиться? — озадачился Игорь, внутренне соглашаясь с нею.

— До нас он шел уже три дня, — задумалась девушка. — Значит, еще дней пять-шесть будут гулять. Ну а мы сможем уйти только послезавтра. Ну, в самом лучшем случае — завтра.

— А нельзя так просто уйти?

Охотница отрицательно покачала головой.

— Если вы сейчас подойдете к барону и отвесите ему пощечину, это будет все-таки гораздо меньшим оскорблением, чем отказ, — ответила она.

Сэр Люк засмеялся такому красочному сравнению, но ничего не сказал.

— А если — незаметно?

Девушка усмехнулась.

— Не получится, — сказала она. — Заметят. Позору не оберешься.

— Тогда я пойду один, — решительно сказал Игорь, мысленно подсчитывая, сколько приблизительно осталось жить цекубе. Получалось — очень мало. А ведь надо еще учесть такие неизвестные составляющие, как и путь до Магистра, и его работу по разделению двух девушек.

— Сгинете в дороге, еще до обеда, — насмешливо заметила Охотница.

Сэр Люк согласно кивнул головой.

— Извините, — вмешалась вдруг леди Флоренц. — Вы так сильно торопитесь? — с легким удивлением спросила она.

— Да, — подтвердил Игорь. — Есть такое дело. А вы знаете способ, как можно незаметно улизнуть?

Но эльфийка только покачала головой.

Из-за нехватки свободных помещений — все-таки большой наплыв гостей — вновь прибывшим смогли выделить только три комнаты. В первую проводили Охотницу, эльфиек и почему-то мальчика Кешу, наверное, под девичий присмотр, посчитав, что не рыцарское это дело — за пацанами смотреть. Во вторую — семейство домовых и гнома. Третью отвели рыцарю и Игорю — как представителям более благородных, по сравнению с гномами, кровей.

— Извините за тесноту, — искренне сокрушался вновь появившийся мажордом, следя за тем, как слуги прибираются в маленькой комнатенке. — Проблемы, знаете ли.

— Ничего страшного, — улыбнулся Рыцарь. — Мы — люди военные, неприхотливые…

Сэр Персиваль степенно раскланялся и торжественно удалился. Осталась только девушка в белом переднике.

Она молча стояла в сторонке, явно чего-то ожидая.

Маркиз спокойно скинул с себя одежду, оставшись совершенно обнаженным, оставив на себе только какие-то многочисленные амулеты на шее, запястьях рук и щиколотках ног.

— Смелее, — подбодрил он Игоря, видя, что тот замялся в нерешительности. — Не в грязном же идти на пир? Неуважение к хозяевам.

— Да и так чистое. Я вчера постирался, — попытался отговориться Игорь, непроизвольно смущаясь под взглядом молчаливой служанки.

— Все равно, — пожал плечами сэр Люк. — Прошлись ведь. Уже — несвежее. Согласитесь.

— А в чем же тогда ходить?

— Так пока посидим. А к пиру высушат, не волнуйтесь. Гостеприимство рыцарей обязывает.

Игорь, стесняясь наглого взгляда молоденькой девицы, разделся, заодно сняв с себя обернутое вокруг талии, словно пояс, голубое платье Эйджер. Отдал свое белье. Замялся, неуверенно держа в руках голубую материю.

— Подождите, — наконец торопливо произнес он, неловко комкая платье в руках. — Это тоже в стирку.

Служанка с удивлением посмотрела на женское белье, фыркнула, но ничего не сказала. Быстро забрала, свернув всю одежду в аккуратный узел.

— Может, благородные рыцари еще чего желают? — спросила она, уверенно разглядывая мужские тела.

Сэр Люк покачал головой.

— Нет, — за всех ответил он. — Благородные рыцари больше ничего не желают.

Девушка снова фыркнула и быстро выскользнула из комнаты, как-то странно напоследок взглянув на Игоря. Сэр Люк тонко улыбнулся, но ничего не сказал.

Игорь промолчал, поняв, что объяснить Рыцарю он ничего не сможет. А платье надо все-таки зашить. И зашивать его лучше чистым, чем грязным. Оглядев комнату, он выдернул с ближайшей кровати простыню — ходить голым перед посторонним человеком было несколько неудобно. Обернулся ею, словно римский патриций. Рыцарь же взял полотенце, сделал из нее набедренную повязку.

Игорь посмотрел на собаку. Хан лежал в углу на коврике. Голова — на массивных лапах. Глаза закрыты. Дремал.

Придерживая края своего одеяния, Игорь, не зная, чем заняться, отошел к окну.

Заходящее солнце многочисленными зайчиками отражалось от пластиковых окон современных многоэтажных зданий, окрашивая окружающий мир в багровые тона.