Читаем К востоку от Эдема полностью

Том и сам знал мрачную, темную сторону своей натуры. Его отец был красив и умен, а мать – крошечная женщина – с непоколебимой верой в собственную правоту каждый поступок совершала с математической точностью. Все братья и сестры либо отличались красивой внешностью, либо имели талант, либо пользовались благосклонностью судьбы. Том всех их безмерно любил, но на себе ощущал давление тяжкого гнета, пригибающего к земле. Он то в восторге возносился к заоблачным горным вершинам, то блуждал в каменистых, погруженных во мрак ущельях. Всплески отчаянной храбрости сменялись приступами малодушия и трусости.

Сэмюэл говорил, что Том балансирует между величием и заурядностью, пытаясь определить, способен ли он возложить на свои плечи холодное и тяжкое бремя ответственности. Сэмюэл знал характер сына и чувствовал затаившуюся в его душе жестокость и необузданность, которые пугали, так как сам Сэмюэл не имел склонности к буйству. Даже когда пришлось отколотить Адама Траска, он не испытывал злобы. И книги, которые появлялись в доме, часто тайком, они читали по-разному. Сэмюэл легко плыл по поверхности, беззаботно балансируя среди идей и концепций, как лодочник, скользящий в каноэ по бурлящим речным порогам. Том же вгрызался в книгу и полз по узким туннелям мысли подобно кроту, целиком погружаясь в чтение.

Буйный нрав и робость… тело Тома жаждало женской ласки, и в то же время он считал себя недостойным женщины. После долгого мучительного воздержания он садился на поезд до Сан-Франциско, где пускался в безудержный разгул, а потом тихонько возвращался на ранчо, чувствуя себя неудовлетворенным, слабым и никчемным ничтожеством. Он наказывал себя, истязая работой. Пахал и засеивал бесплодные земли, до ломоты в спине рубил дубовые дрова, пока руки не повисали бессильными плетьми.

Похоже, Сэмюэл заслонил Тому солнце, и сын жил в тени отца. Том тайком писал стихи, а в то время подобное увлечение лучше было скрыть от людей. Поэтов считали хилыми скопцами, и уважающие себя мужчины на Западе относились к ним с презрением. Поэзия расценивалась как признак слабости, вырождения и порочности. Тех, кто осмеливался читать стихи вслух, освистывали, а тех, кто их писал, подозревали в неблаговидном поведении и предавали остракизму. К поэзии относились как к тайному пороку, скрывать который имелись все основания. Неизвестно, хорошие или плохие стихи сочинял Том. Он показал их одному-единственному человеку, а перед смертью все сжег. Судя по количеству золы в печи, их было довольно много.

Из всех членов семьи Том больше всего любил Десси. Она отличалась веселым нравом, и в ее доме царили смех и веселье.

Швейная мастерская Десси являлась достопримечательностью Салинаса. Это был особый женский мир, где низвергались все правила поведения и железные устои, а также исчезали породившие их страхи. Мужчинам входить в эту святыню запрещалось, а женщины становились такими, какими их создала природа: бесшабашными и капризными, подверженными суевериям и тщеславными, искренними и любопытными, порой дурно пахнущими. У Десси сбрасывались корсеты из китового уса, ужасные сооружения, с помощью которых из женщин пытались вылепить богинь. А в мастерской у Десси посетительницы становились земными женщинами, которые ходят в туалет, предаются чревоугодию, без стеснения почесываются и пукают. Свобода порождала смех и веселье.

Прислушиваясь к доносящимся из-за двери взрывам смеха, мужчины со страхом представляли, что творится внутри, догадываясь, что причиной бурного веселья являются они сами, что вообще-то соответствовало истине.

Вижу Десси, как живую. Золотое пенсне сползает с курносого носика, а из глаз текут слезы, вызванные безудержным хохотом. Все тело сотрясается от приступа смеха. Волосы выбиваются из прически и падают на лоб и глаза, а потом со вспотевшего носа слетает и пенсне, болтаясь на черной ленточке.

Платья у Десси заказывали за несколько месяцев вперед, и посетительницы приходили не менее двадцати раз, прежде чем выбирались подходящая ткань и фасон. До появления Десси в Салинасе не было заведения, столь благотворно влияющего на женское здоровье. В распоряжении мужчин имелись клубы, охотничьи домики и бордели, а у женщин только алтарная гильдия да жеманный кокетливый священник.

А потом Десси влюбилась. Не знаю ни подробностей ее любовной истории, ни кто был ее избранником и при каких обстоятельствах они расстались. То ли по религиозным соображениям, то ли из-за здравствующей супруги. Возможно, виной была болезнь или обычное себялюбие. Полагаю, моя мать была в курсе дела, но эта тема хранилась в семейных тайниках и обсуждению не подлежала. Если жители Салинаса что и знали, то бережно хранили эту городскую тайну и никого в нее не посвящали. А мне только известно, что от этой любви веяло безнадежностью. Она не принесла радости, только страдание и горе. Роман Десси длился год, за это время ее веселье иссякло, и никто больше не слышал ее смеха.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги