К отцу своему, к жнецам

Пленив названные города и замки, царь египетский в тот же год, перед празднеством Рождества Пресвятой Богородицы, собрав великое войско, выступил к Антиохии, где дал христианам новое сражение и одолел их; и повернул оттуда к Иерусалиму, и обложил его в двадцатый день сентября. Отовсюду был святой город омкнут гулом труб, ужасом оружий, веющими знаменами; от оружного скрежета и звона, от плача и рыдания жен и детей, от свиста и вопля идолопоклонников, от ржания и топота конского великий гром раздавался далеко на пределах палестинских, в самом же городе было не расслышать и людского голоса, и стогны его дымом, мраком и вьющимся прахом затканы. Не исчислить ни рати неприятельской, ни скорбей и утеснений, претерпенных христианами, ни слез и воздыханий, ими расточенных. Ни один язык не поведает, сколь много сарацин, копьями и стрелами пронзенных, лишились дыхания жизни и вечную смерть обрели; никто не молвит, сколько христиан, вражескими дротами уязвленных, временную жизнь утратили, дабы стяжать вечную; никто не расскажет, в оные дни, когда Бог, казалось, правил городом, как один, прободенный, погиб, как другой, раненный, спасся. Падали стрелы, как капли дождевые, так что и пальца нельзя было невредимо высунуть из-под кровли. Видя, что нет ему в этом пользы и он не может овладеть городом, царь египетский рано поутру встал и пошел в долину Иосафата, на гору Елеонскую и в иные гористые места, и поставил там свои шатры, и повелел строить машины и возводить баллисты из олив и иных деревьев, и навести их на город. Десять тысяч воинов на конях, с копьями и луками, были им отряжены на случай, если осажденные захотят выйти из города для сшибки, и еще десять тысяч, загражденные щитами, натягивали луки; сам же царь с прочими остался у машин. Когда поднялось солнце, те, кто спал в башнях, встревоженные шумом, встали и увидели: вот, турки с железными орудиями подрывают угловую башню, те же, кто у машин, мечут большие камни и огонь, называемый греческим, и во многих местах неприятель подступается к стенам. И защитники города не могли ни дротами, ни стрелами, ни камнями, ни огнем и расплавленным свинцом отогнать язычников от стен; те же, кто открыл ворота и выехал для битвы, были отбиты турками и вернулись бесславно. Тогда по городу поднялось великое стенание, в домах, на стогнах и улицах, ибо одни оплакивали святой город, Гроб Господень и Голгофскую гору, где пролилась кровь умилостивления, другие – братьев и друзей, уже убитых или близких к смерти, иные – сыновей, имущих погибнуть от варварских стрел, и каждый – тяготу смерти или пленения, приступившую ко всякой душе в городе. Несколько дней бились язычники, и христиане были столь истощены, что лишь двадцать или тридцать человек выходило на защиту городских стен. Третьего октября – день тот да обратится во тьму, да не взыщет его Бог свыше – был предан Иерусалим в руки нечестивых, и заперты врата, поставлена стража, поднят стяг египтян на вершине башни Давидовой. Всех, кто хотел остаться в городе, царь сделал данниками себе и сирийцам поручил охрану Гроба. Тут исполнилось реченное Иеремией об Иерусалиме: «Князь над областями оказался под данью. Плача плакался в ночи, и слезы его на ланитах его, и нет утешителя ему из всех любящих его; все друзья его презрели его и сделались ему недругами. Все преследователи его настигли его в теснотах». И другой пророк: «Боже, пришли язычники в наследие Твое, осквернили храм святый Твой» и проч.

Царь же, исполнив все, как хотело его сердце, послал к графу Триполийскому с приказанием, да опустошит сам свои владения; граф ответил, что все исполнит, и назначил день, когда должно было этому совершиться, и, созвав своих рыцарей и людей, всеми силами пытался склонить их к своему замыслу, дабы они сделали, что он хотел сделать. Они же, воспламененные христианской ревностью, просили у него отсрочки с ответом до утра, ибо знали, что он обещал египтянину увести себя и своих людей от христианства и прилепиться к языческим обрядам. Наутро, когда все собрались в доме графа, сам граф, ввечеру не испытывавший никакого недуга, найден был на постели своей мертвым, пораженный божественным судом, и каждый возвратился оттуда в дом свой, благодаря Бога, Который спасает уповающих на Него.