К + К + К + 2

Штатская, так сказать, почта хранилась в походном рюкзаке землисто-зеленого цвета. Забит он был под завязку. Почта из Питера в Новгород отправлялась не часто, и обычно с оказией. Команда Кирилла была, пожалуй, первой, кто взялся доставить ее целенаправленно. Письма, запросы о тех, кто потерялся, и извещения о тех, кто нашелся, были аккуратно рассортированы и упакованы в толстые полиэтиленовые пакеты. С такой защитой им даже купание в реке было бы нипочем, но под лапы тварей их всё-таки подставлять не следовало.

Кирилл забросил рюкзак за плечи и огляделся. Кристина спешно сортировала груз, доехавший с маршруткой до самого болота. Будучи девушкой практичной, она первым делом схватила походную аптечку, а вторым — серый рюкзак с продуктами и кухонной утварью. Отдельно в ящике лежали несколько луковиц, выкопанных вчера на бесхозном огороде под самыми носом у зомби. Кристина закинула их в рюкзак и объявила, что она готова.

— Отлично, — сказал Кирилл. — Бери это, и уходим.

Алекса вместе со скаткой одеял прихватила канистру с солярой. На ее боку виднелась свежая вмятина.

— Унесешь? — спросил Кирилл.

Девушка кивнула и шагнула обратно в болотную жижу. Кристина тем временем забросила винтовку за спину и, подхватив свою ношу, выбралась из маршрутки.

— Они так палят, что мы, пожалуй, еще успеем вернуться за остальным, — заметил на ходу Кирилл.

— Надеюсь, — отозвалась Кристина, но в ее голосе сквозило неприкрытое сомнение.

Алекса тем временем добралась до камышей. Поддерживая снизу канистру коленкой, она раздвинула ею заросли, и оглянулась.

— Идёте?

Кирилл кивнул, одновременно подбирая с земли сверток, старательно перевязанный синей изолентой. Внутри было что-то тяжелое и металлическое. Пытаясь припомнить, что именно, Кирилл шагнул в болото. Алекса отклонилась чуть назад, чтобы он с грузом мог протиснуться мимо нее в камыши. Взгляд Кирилла задержался на выставленной вперед ножке. Канистра закрывала коленку, зато правая пола плаща съехала вниз, обнажая бедро почти до пояса. Открыть еще больше мешала пуговица, пока еще застегнутая, но держащаяся на одной ниточке. Как-то не вполне к месту вспомнилось, что иной одежды, кроме этого плаща, на девушке не было.

— Не тяжело? — спросил Кирилл, отгоняя те мысли, которые были не к месту.

— Справлюсь, — ответила девушка. — Но если ты поторопишься, я буду тебе благодарна.

Ниточка выбрала именно это мгновение, чтобы окончательно оборваться. Пуговица шлепнулась в воду. Пола плаща съехала еще дальше, открывая бедро полностью. Алекса тихо охнула.

— Да ладно, я уже все видел, — прошептал Кирилл и, демонстративно отвернувшись, пролез в камыши.

— И почему меня это не успокаивает? — донесся до него шепот Алексы.

Углубившись в камыши, Кирилл свернул прямиком к островку. Перешагивая через корягу, он оступился. Кристина поддержала его плечом и тихо хмыкнула.

— Что? — спросил Кирилл.

— Ничего, — отозвалась девушка. — Шагай давай. Насмотришься еще.

— На что?

— На то, что там эта нахалка тебе показывала, — ответила Кристина.

— Это была случайность, — сказал Кирилл. — И я не думаю, что она повторится.

— Ты так думаешь? — переспросила Кристина. — Всё может быть, всё может быть. Ладно, если она тебя прокатит, я тебе всё компенсирую. А сейчас шагай. Похоже, эти воители уже выдыхаются.

Кирилл кивнул и прибавил шаг. Кристина была права. Сейчас следовало сосредоточиться на деле, хотя вот конкретно после ее слов сосредоточиться на деле как раз не получалось. Мысли о прелестях Алексы действительно покинули мозг Кирилла, но те, что пришли им на смену, оказались еще более несовместимы с делом. Это днём Кристина была настоящей скромницей, а ночью… Ночью Кристина могла удивить. Казалось, она отрывалась за всё то время, что изображала скромную девушку.

Тряхнув головой в тщетной попытке отогнать приятные, но несвоевременные воспоминания, Кирилл сбросил свой груз на островок. Катя открыла глаза. Ей тоже тяжело было сосредоточиться на деле, хотя и совершенно по другой причине. Окинув взглядом сложенные к ее ногам пожитки, она слабым голосом перечислила, что еще надо спасти в первую очередь. Кирилл с Кристиной переглянулись.

— Раза за два унесем, — сказал Кирилл. — Или за три.

— Если у нас будут эти два-три раза, — отозвалась Кристина. — Катя, что там самое ценное?

— Соляра, — прошептала Катя.

— Солярку у вас всё равно отберут, — напомнила Алекса.

Она привалилась плечом к осинке, поддерживая рукой полы плаща.

— Где есть конфискации, там есть черный рынок, — ответила Катя; не будь это произнесено столь слабо, это прозвучало бы как отрывок лекции очень строгой учительницы. — А на черном рынке самые вкусные цены, когда ты — продавец. Спасайте соляру.

— Ладно, — сказал Кирилл. — Ты как себя чувствуешь?

— Хреново, — отозвалась Катя. — И если вы потеряете дорогой товар, мне лучше не станет.