К барьеру!_N 16-17_ 2009

А пока везунчик, по его словам, долго пробирался к дедушке, немцы 16 июля захватили Смоленск, фронт ушел ещё дальше на восток. И вот о том, как он встретился, а потом простился с дедушкой, как из Слонима верст 600–700 потом пробирался всё-таки на восток к своим, писатель почему-то американцу не рассказал, а сразу приступил к животрепещущему вопросу о том, что Сталин — тупица.

Просветив на сей счёт заморского собеседника, перешел к рассуждениям о войне вообще в таком духе: «Война пахнет трупами, и больше ничем. Ни-чем!» Но так ли это? Нет, совершенно не так. Все войны имеют запах, но — разный. Конечно, без жертв не обходится ни одна война, но у каждой есть основной, все перебивающий запах или даже два, а то и несколько. Когда, например, две, а то и десяток стран схватываются в жажде сцапать новые территории или богатства, то эти войны не пахнут ничем, кроме трупов и мерзости. Так пахли хотя бы войны за испанское наследство (1701–1714), за польское наследство (1733–1735), за австрийское наследство (1740–1748), за баварское наследство (1778–1779). Так же отвратительно пахли 9 (девять!) англо-испанских войн XVI–XVIII веков за морское владычество. Из позднейшего времени, разумеется, так пахла и англо-французская, и американо-японская интервенция в Россию в 1918–1922 годы.

Но бывали войны, которые с разных воюющих сторон пахли по-разному. Например, три англо-афганские войны: в 1838–1842, в 1878–1880 и в 1919 годы. Во всех этих войнах над английскими войсками стоял душный запах жадности, высокомерия и злобы, а над афганцами — дух патриотизма, мужества и свободы. Потеряв сотни тысяч своих солдат, англичане три раза вынуждены были сматывать удочки. Такие же столь различные запахи витали над Мексикой во время американо-мексиканской войны 1846–1848 годов, в результате которой США оттяпали почти половину территории своего соседа. Подобных примеров можно привести множество. Совсем недавние — у всех в памяти: нападение НАТО во главе с США на Югославию, Афганистан, Ирак…

И Великая Отечественная война со стороны немцев пахла расизмом и высокомерием, разбоем и душегубками, грабежом и злобой, жадностью и человеконенавистничеством. А над Красной Армией, над всем Советским народом витал дух любви к Родине и мужества, самоотверженности и свободы. Васильев, к сожалению, ничего этого не учуял, и дедушка ему не подсказал. Да, да, говорит, только запах трупов. Ведь и «остановили немцев только телами убитых, просто телами».

Возможно, американец и хотел тут спросить: «А что же делали танковые войска, авиация, артиллерия, «катюши»? Или их не было и это лишь сталинская пропаганда?» — но не решился: ведь перед ним сидел живой классик! А если бы спросил, то, вероятно, услышал бы: «Танковые войска? Они как раз и подвозили трупы. И самолёты тоже загружались трупами и сбрасывали их на немецкие позиции, буквально заваливали, и немцы в страхе бежали от трупного запаха в свой фатерланд».

Но услышал американец вот что: «Мужчины рождены, чтобы умереть в бою». В устах 85-летнего везунчика эти мужественные слова прозвучали особенно выразительно. Тем более если принять во внимание, что война оказалась для него в два с лишним раза короче, чем для всего народа. По данным Интернета, из окружения Васильев выбрался каким-то образом в октябре 1941 года, т. е. месяца через три. Потом — «лагерь для перемещённых лиц», как сказано не совсем точно. Потом — сперва кавалерийская школа, а из неё — в пулемётную. На всё это ушло, надо думать, немалое время и зачислить его во «фронтовой стаж» едва ли представляется возможным. После окончания пулемётной школы Васильев направлен в некий «комсомольский истребительный батальон» (Отчизны верные сыны. М.,2000). А в марте 1943-го, по одним данным, «Васильев получает тяжелое ранение» (Интернет), по другим — контужен (тоже Интернет). И на этом война для него кончилась. Осенью этого же года он уже курсант Бронетанковой академии. А война продолжалась ещё почти два года.

Но — ранен или контужен? Все, кто имел ранения, в 1985 году получили орден Отечественной войны 1-й степени. А у Васильева — 2-й. Приходится сделать вывод, что была контузия и, судя по приёму в академию, по долголетию и редкой активности всей жизни, серьёзных последствий она не имела.

На героическом афоризме о смерти мужчины в бою беседа с американцем и закончилась, но из юбилейного фильма по телевидению мы узнали ещё много интересного и драматического в жизни юбиляра. В частности, о том, что в жизни и в творчестве Васильева достойное место, естественно, заняла еврейская тема. Ну, прежде всего, жена писателя — еврейка. Я не стал бы этого касаться, если бы в телефильме он не был поднят и заострён самой Зорей Альбертовной, а продолжен и развит в Интернете: «1953 год стал серьёзным испытанием на прочность семьи Васильевых. После раздутого Сталиным дела врачей в стране началась мощная антисемитская кампания. От Бориса требовали либо развестись с женой, либо сделать доклад о борьбе с космополитизмом. Он отказался. Его исключили из партии».