К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным

— Ага! Из деток номенклатуры, из евреев, из москвичей, не желавших работать на заводе руками. Приведу из своей тогдашней практики пример того, во что с точки зрения знаний превратилось «коллективное руководство» СССР как руководитель страны. В конце 1980-х мне приходилось работать «с газет». То есть начинать действовать, как только какое-то постановление Совмина появлялось в печати, поскольку в дальнейшем оно могло быть изменено. И вот было опубликовано совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о расширении самостоятельности в области внешнеэкономической деятельности, а в нем глаз зацепился за слово «бартер». Что такое «бартер», я понятия не имел, а просмотрев все словари, не нашел этого слова. Во время очередной командировки в Москву в свое министерство зашел в Управление внешнеэкономических связей выяснить, что же такое бартерные операции. И попросить, чтобы мне, парню из захолустья, объяснили, что же это такое. Работники Управления сначала меня вообще не поняли, стали выяснять, откуда я узнал это слово и какое оно имеет отношение к ним. Я объяснил, и народ засуетился, сообразив, что это, оказывается, по их специальности. Побежали выяснять у начальства, но безрезультатно, подтвердив мое невысокое мнение и о тогдашнем Министерстве черной металлургии СССР (Минчермет), и о московской интеллигенции, которая в газете «Правда» привыкла читать только фельетоны. Но меня так просто не выпроводишь, поэтому меня связали с тем отделом Совета Министров СССР, который готовил текст этого постановления.

И тут дело приняло вид скверного антисоветского анекдота, поскольку и в Совмине никто не знал, что означает слово «бартер» в совместном постановлении Совмина и ЦК КПСС, текст которого сами клерки Совмина и написали. Но там тоже поняли, что это скверный анекдот, и тут же дали мне телефон человека из Министерства иностранных дел, который непосредственно написал этот пункт постановления. Я позвонил, объяснил, что мне нужно, и почувствовал, что человек на другом конце провода явственно обрадовался моему звонку. Он тут же заказал мне пропуск и предложил приехать в МИД на Смоленскую площадь. Принял радушно, объяснил, что бартер — это товарообменная операция, что он ожидал бурной реакции от всей промышленности СССР на предложенное им право заводов проводить бартерные операции, но почему-то все молчат, и я вообще первый позвонил…

Вот и оцените, что из себя представляли члены тогдашних коллективных руководящих органов СССР — Совмина и Политбюро ЦК КПСС, если даже специалисты из их аппаратов не знали, о чем именно написано в мудрых указаниях их руководителей.

— А Сталин был компетентным руководителем?

— Описан, возможно, реальный случай, который служит хорошим примером, даже если он выдуман. В понедельник некто потребовался Сталину, но этот некто был пьян и через секретаря сообщил, что он якобы на охоте. Говорят, что во вторник во время встречи Сталин посоветовал ему брать пример с члена Политбюро товарища Ворошилова, который на охоту ходит по субботам, в воскресенье похмеляется и в понедельник уже свежий, как огурчик.

А как отдыхал сам Сталин? А вот прочтите его письмо жене, Надежде Аллилуевой (Татьке), написанное им во время лечения на Кавказе 14 сентября 1931 года (выделения в тексте сделаны Сталиным):

«Здравствуй, Татька!

Письмо получил. Хорошо, что научилась писать обстоятельные письма. Из твоего письма видно, что внешний облик Москвы начинает меняться к лучшему. Наконец-то!

«Рабочий техникум» по электротехнике получил. Пришли мне, Татька, «Рабочий техникум по черной металлургии ». Обязательно пришли (посмотри мою библиотеку — там найдешь).

…Продолжай «информировать».

Целую. Твой Иосиф.

P.S. Здоровье у меня поправляется. Медленно, но поправляется» .

Представляете, как хорошо было быть членом коллективного руководящего органа, если в нем был Сталин? Допустим, поступил к тебе, как к члену коллективного руководящего органа, вопрос по металлургии (а Политбюро решало практически все вопросы страны). Тебе нужно учебники брать или на заводы ехать разбираться с подробностями, чтобы принять нужное решение, на это время тратить, умственные извилины напрягать. А тут берешь и посылаешь вопрос Сталину — пусть он разбирается, пусть он тратит время, он же вождь, а ты в субботу — на охоту. А потом голосуешь за предложение Сталина, поскольку «веришь вождю», и, кстати, веришь не без оснований, поскольку Сталин действительно разобрался с твоим вопросом. Представляете, как удобно иметь вождя? Сколько сил это экономит и сколько славы приносит: мы! Члены Политбюро! Решили!