Just before I go (СИ)

Солнце только начинает садиться, и температура спадает еще на пару градусов. Но холод совсем не ощущается. Илья закрывает глаза, чувствуя, что вот-вот провалится в сон. Атмосфера, бывшая в доме, и атмосфера, царящая в машине, вместе складывались в почти убаюкивающую мелодию, звучавшую в его голове, имевшую голос Нины Симон, игравшей по радио. Илья закрывает глаза и чувствует, как теплая озерная вода обволакивает его с ног до головы. Он чувствует, как его ног и рук касаются водоросли. Чувствует, как щек касаются хвосты мелких рыбешек, проплывающих мимо. Вода чистая, кристально-чистая. Достаточно посмотреть на нее сверху и можно увидеть дно, усыпанное мелкими камушками и несколькими выпавшими из лодок вещами. А он лежит на спине и смотрит вверх, на небо, слегка дрожащее из-за водной глади над головой. И спокойно. И хорошо. И чувствуется умиротворение.

Наполеон касается его щек ладонями, похлопывая, и вода исчезает. Илья открывает глаза, глядя на мужчину, сидящего рядом с едва заметной улыбкой.

– Просыпайся. Мы приехали.

Илья переводит взгляд на окно и видит перед ним маленькую гостиницу с пожелтевшей вывеской, на которой выбито название, – «У Аманды». А рядом на парковке несколько машин и пара велосипедов.

Илья поворачивает голову и смотрит на Наполеона, убирающего очки на приборную панель.

– Спасибо, что подвез.

– Да не за что, – Наполеон поворачивает к нему голову, подняв уголок рта выше. Волосы, которые наверняка были идеально уложены утром, растрепались, и несколько их прядей упали на лоб и на уши, почти закрывая их. Илья снова протягивает руку, чтобы разъединить их пальцами, когда Наполеон, приблизившись к его лицу, останавливается, подняв взгляд.

У него частичная гетерохромия. Илья думает о том, что никогда такого не видел. Только в учебнике биологии один раз. В жизни – никогда.

– Увидимся… – Илья не успевает договорить. Наполеон целует с закрытыми глазами, и Илья обнаруживает, что у него длинные ресницы. Не слишком густые, но длинные. И что на правом веке у него есть родинка.

– Увидимся, – тихо произносит он, отстраняясь и облизывая губы.

Илья еще несколько секунд смотрит на него и кивает, думая, что выглядит до невозможности глупо.

Когда машина уезжает, Илья думает о том, что запах мяты, в общем-то, действительно приятный.

========== Пункт пятый ==========

you

Кофе, приготовленный миссис Амандой Питерсон, отличается от того, который обычно готовят в его городе. То, что женщина не из их краев, становится ясно именно по тому, как она умеет готовить кофе. Он крепкий, ароматный, а на вкус напоминает настоящий кофе, который готовят в самых дорогих кофейнях, которым поставляют зерна из-за рубежа. В Бостоне такой кофе стоил почти двадцатку, а здесь, практически ничем не отличаясь на вкус, – всего доллар. Если бы Илья знал раньше, что самый нормальный кофе в их городе готовят в гостиницах, он бы, возможно, и переменил свое отношение к этому городу. В конце концов, если человек умеет заваривать вкусный кофе, он становится несколько лучше, чем другие.

Илья рассматривает узкую спину женщины, видную сквозь окно, разделяющую столовую и кухню, и делает новый глоток из кружки. Миссис Питерсон тихая, неприметная и слишком покладистая для хозяйки гостиницы, женщина. Насколько Илья понял из разговоров постояльцев, она вдова уже несколько лет как, и изначально все это было семейным делом. Мистер Питерсон умер не то от рака, не то от диабета, и с тех пор гостиничный бизнес лег на плечи его жены. Печальная история.

Когда Илья делает новый глоток, дверь столовой открывается в очередной раз, впуская в помещение двух постояльцев и еще одного человека. Который здесь не снимает номер и вряд ли однажды снимал.

На Наполеоне свободная майка, почти открывающая его грудь, джинсы светло-синего цвета с потертостями на коленях и повязанная поверх них тканевая куртка не то темно-зеленого, не то еще какого-то цвета. Он не уложил волосы, и Илья почти с интересом отметил, что у него они вьются. Наполеон осматривает помещение несколько растерянным взглядом, пока не замечает Илью, сидящего почти в углу.

– Привет, – он садится напротив него и складывает ладони перед собой. От него пахнет хвоей и хозяйственным мылом. И, судя по еще сырым кончикам растрепанных волос, этот запах он принес с собой прямиком из ванной.

– Привет, – Илья доливает кофе в свою кружку и протягивает ее Наполеону, который коротко мотает головой. – Ты сегодня рано.

– Решил не ждать на улице. Гилман дала два дня на отдых, так что я решил, что не буду тратить время впустую, – Илья замечает, что у Наполеона неровный загар. Под белыми рукавами майки выглядывает такая же белая полоса, контрастирующая с его загоревшей кожей.

– И вместо этого потратить время на меня? Даже если мне никуда не нужно уезжать?