Изнанка мира

— Спасибо рано. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. В смысле, самой тебе тоже придется потрудиться, не все на чужом горбу в рай въезжать. Запоминай, что требуется. Перво-наперво, придется отречься от предателя. Напишешь покаянное письмо на имя товарища Москвина. Так, мол, и так, дорогой вождь подземного пролетариата, жить с идеологически чуждым элементом больше не могу, комсомольская честь и совесть не позволяет делить супружеское ложе с подонком, оказавшимся ганзейским лазутчиком и шпионом. А потому прошу расторгнуть наш недолгий, но постыдный брак в экстренном порядке с возвращением мне девичьей фамилии.

— Но…

— Без «но»! — Лыков сдержал крик, но зашипел так, что Ирина невольно зажмурилась. — Хватит из себя декабристку строить! Ты идиотка, а не декабристка. И Сомов твой не в Сибирь собрался. На тот свет за ним захотела, верная женушка? Пока есть время, пока есть возможность, нужно максимально дистанцироваться от него, нежильца этого. И, по возможности, заработать на этом дополнительный политический капитал. Не надо на меня таращиться, ты не самка барана! Если своих мозгов нет, пользуйся отцовскими!

В этот момент в дверь негромко, но настойчиво постучали.

— Уважаемые, извиняйте, — в грубоватом голосе, приглушенном тоненькой панелькой, считаемой здесь дверью, послышался намек на деликатность. — Тут в округе люди в форме рыщут, неместные какие-то, некую Викторию Коноваленко разыскивают. Я и подумал, как бы чего не вышло, а то, по описанию, девушка подходит…

— Твою мать! — тихо-тихо ругнулся Анатолий, так что даже стоящая рядом с ним Ирина едва его расслышала. Однако мигом побагровевшее лицо отца выдало бушевавшие внутри него эмоции. Девушка мгновенно отстранилась — помнила, чертовка, сколь батюшка страшен в гневе. Не ровен час попадешь под тяжелую руку…

— Папа, это за мной! Нельзя, чтоб нас застали вместе!

— Иди, коль за тобой, — Лыков не говорил, он цедил слова. Самый верный признак бешенства, уж Ирина знала это, как никто другой. — Найдешь меня в баре «У Лександрыча». Сегодня вечером. Ступай!

Дважды повторять не пришлось — Ирина пулей вылетела из злачного заведения, оставив кипящего от ярости отца в одиночестве.

* * *

Кирилл еле поспевал за широко шагающим Вотаном. Точно два снаряда, они пронеслись по переходу, соединяющему обе Таганские, и через считанные минуты, включив фонарики на подствольниках, уже уходили в туннель, ведущий на Пролетарскую. К слову сказать, тяжеловесная архитектура радиальной станции произвела на юношу почти гнетущее впечатление: она была плохо освещена, а кроме того, слишком тесна и невзрачна со своими толстенными неуклюжими пилонами, украшенными всего лишь двумя полосами мрамора, по цвету напоминающего кирпич.

Зорин уже был введен в курс дела и имел представление о том, куда они направляются. Среди нынешней элиты, как оказалось, было немало любителей специфических развлечений. Чиновники, бизнесмены и старшие офицеры были не прочь пострелять в диковинные порождения нового мира, и каждый хотел обзавестись каким-нибудь причудливым трофеем, вроде клюва грифона или жуткой головы крикуна.

Но лезть на поверхность в громоздком костюме противорадиационной и химической защиты, преть в противогазе и соревноваться с чудовищами в силе и скорости этим баловням судьбы не хотелось. С другой стороны, похвастать перед друзьями удачным выстрелом (не вдаваясь в подробности, что сделан этот выстрел с безопасной вышки и по «дичи», истощенной голодом, жаждой или мучимой ранами) было очень приятно. Не странно, что именно Ганза с ее чутьем на прибыль вовремя уловила модную тенденцию, и на станциях неглубокого залегания, непригодных для жизни, был оборудован своеобразный полигон. Так Пролетарская стала настоящим местом паломничества для желающих пострелять по живым мутантам, при этом не сильно рискуя собственной жизнью. «Дичь» для охоты отлавливал на поверхности специальный отряд егерей, с которыми и встретился Кирилл в столь памятный ему день. Костяк отряда составляли отчаянные сорвиголовы, готовые спуститься в ад и притащить оттуда самого Сатану. Разумеется, за соответствующее вознаграждение…

— Значит, так, парень. Считай, сегодня твое боевое крещение. Если все пройдет нормально, то остаешься в отряде, а выйдет какая оплошность — не обессудь. Даже я не смогу защитить тебя от гнева Лукича. Ведь охота — это главное, ради чего он живет. Понимаешь? Так что все должно быть без сучка без задоринки, — Вотан говорил с продолжительными паузами, как будто вел еще пару мысленных диалогов. — Напомнишь Сигурду, чтобы поставил тебя охранять вип-ложу. Конечно, ты будешь там не один, но зевать не советую, иногда случаются сюрпризы. Что ни говори, а наша клиентская база непредсказуема. До прибытия Лукича и его гостей еще пара часов, так что осмотрись, привыкни к прибору, и главное, когда все начнется, не отвлекайся ни на секунду от своего сектора. Надеюсь, не пропустишь опасность? Тут уж тебя дублировать будет некому. Но ты же у нас счастливчик, верно?