Изнанка гордыни

— И долго собираешься здесь жить?

— После игры уеду, не ной. Не понимаю, с чего вы все так цените эту помойку.

— А что не помойка? Твой Зайнбенбурген?

— Ну хотя бы, — у Фергуса неприятная улыбка. Широкая и вроде бы радушная, но кажется, что он скалит зубы только для того, чтобы укусить. — Мы там знаем толк в веселье. Если приедешь, я покажу тебе, что такое настоящая потеха.

— Выковыривать пленным глазные яблоки ложкой и другие милые развлечения? Спасибо, обойдусь. И не вздумай устроить подобное в моем доме. Кстати, это твой конь в конюшне?

— Ага. Что скажешь, хорош, да?

— Как такой говнюк, как ты, разжился подобной лошадью?

— Выиграл в карты. Оттого и пью. Как конь, — он засмеялся своей немудреной шутке. — Все равно больше делать нечего.

— Придумай себе занятие.

— Уже придумал. Пью.

— Отдаю должное твоей богатой фантазии, но как насчет уехать на пару недель? Скажем, на охоту?

Брат поморщился. Он ненавидит любые намеки, а дипломатию именует не иначе, чем “гребаным лицемерием”.

— Хочешь от меня избавиться?

— Да ты на лету ловишь.

— Сдохни, я никуда не уеду!

Кто бы сомневался, что он так ответит.

Я устал от дороги, за спиной по-прежнему вздыхала и переминалась Франческа. Совсем не та ситуация и настроение, что требуются для ссор и дуэлей.

— Ладно, можешь пока пожить. Но будешь доставать — вышвырну на мороз и можешь бежать жаловаться Коре.

Он снова хохотнул и сложил пальцы в непристойном жесте.

— Давай, устраивайся и приходи пить вино в каминную залу. Я буду там.

— Жди меня через час.

Еще одна нежданная проблема. Фергус — последний из Стражей, кого мне хотелось сейчас видеть. Честное слово, я бы даже с Эйприл с большим удовольствием пообщался.

На прощание он одарил Франческу долгим, внимательным взглядом, что мне совсем не понравилось. Счастье, что у девицы хватило ума не заговаривать с ним.

Франческа

Мы долго поднимаемся по винтовой лестнице. Маг снисходительно поясняет, что на первом этаже холл, кухня и столовая, на втором — каминная зала, лаборатория и библиотека, а с третьего по пятый отведены под жилые покои для членов его семьи.

— Вам понравится обсерватория наверху — это моя гордость. Если, конечно, милые родственники не разнесли ее по пьянке за эти годы.

Я молчу, оглушенная происходящим. Кажется, я в одночасье перенеслась в одну из сказок старой Розы. Из тех, где принцессу похищает злой чародей, чтобы запереть в своей башне. Привычный мир осыпался, обнаружив странноватую изнанку. Или правильнее говорить Изнанку, с большой буквы?

Сбудется ли для меня сказка до конца? Найдется ли рыцарь, который осмелится бросить вызов колдуну, чтобы спасти меня?

Мы останавливаемся на площадке пятого этажа. Элвин прикладывает раскрытые ладони к двери, хмурится, потом начинает постукивать по дереву, выбивая странный, нервный ритм.

— Надо снять замки и ловушки, — поясняет он на мой вопросительный взгляд.

Раздается громкий щелчок, маг поворачивает ручку и распахивает дверь.

— Прошу.

Я с опаской заглядываю внутрь. И снова, как ни стараюсь, не могу сдержать восхищенного вздоха.

Мы входим в часовую комнату.

Половину стены занимают медные шестерни — от крохотных, до огромных, высотой в мой рост. Красноватое, в прозелени кружево мостов, барабанов, зубчатых колес и пружин.

В остальном помещение невелико. Семь шагов вдоль каждой из стен. Большое окно — цветной витраж в свинцовом переплете — круг четырех стихий. Стены обшиты деревянными панелями, изящная резная мебель в чехлах — стол и кресла с позолоченными ножками, буфет в углу. По деревянным дверям в соседние комнаты идет узлами узор — скалятся чудовища, собаки и драконы, вязью чередуются трискели и кресты в круге.

И на всем слой пыли и запустения. Я чихаю.

— Мда… надо прислать сюда центурию брауни, пусть приберутся, — недовольно замечает маг, входя вслед за мной. И ведь накладывал заклинания от пыли…

— Брауни? — я помню, что решила не заговаривать с ним первой, но нет сил сдержаться.

— Такие мелкие мохнатые тварюшки ростом с сидячую собаку, — он проводит рукой чуть выше колена. — Живут в подвале, питаются магией. Очень удобная вещь в хозяйстве, так что не пугайтесь, если встретите. Послушны, исполнительны, не воруют. Но тупые.

Я пытаюсь подойти к окну, но Элвин ловит меня за руку.

— Не так быстро, леди! Тут тоже есть парочка ловушек. Терпеть не могу, когда братья и сестрички шарятся по моим вещам. Вы видели Фергуса, так что, уверен, поймете мои чувства.

Содрогаюсь, вспоминая людоедскую улыбку.

— Ваш брат — жуткий человек.

— Он не человек, — рассеянно поправляет меня маг, распутывая невидимые глазу узлы. — И я тоже, если вы еще не поняли.

— Я догадывалась, — отчего-то я перехожу на шепот. — А почему он… такой?

— Какой “такой”?

— Вы же братья. И ты — нормальный.

Элвин оборачивается, чтобы нависнуть надо мной.