Изнанка

— Постараюсь объяснить доступными словами, — начал ученый. — Форсированное изменение метрики С-пространства — ныне достаточно распространенное явление. Лишь звучит замысловато, а на самом деле — это то, что отличает сшизов от обычных людей. Это наша с вами способность менять структуру эса. А я сделал искусственный прибор, обладающий примерно теми же свойствами. Зачем, спросите вы? Ну я, конечно, умолчу о чисто научной ценности данного изобретения, потому как не думаю, что кому-то она интересна теперь, среди беспорядочного хаоса, витающего во всем мире. Разговор пойдет исключительно о практических достоинствах. Проектом «Изнанка» мы занимались давно и не предполагали, что его придется запускать так скоро… И здесь нам помогло то, что, казалось бы, должно было смертельно испугать — выступление на канале «Либера», фактически выбившее сшизов из легальной жизни. Более того — осеменившее планету паникой.

Рысцов таращился на ученого, как кролик-боксер на поддатого удава. Кто-то здесь явно спятил!

— Валерий, вы зря меня взглядом буравите, — словно ужалил, усмехнулся Борис. — Потерпите минуту, и вам все станет понятно. На чем я остановился?

— На осеменении Земли, — хрипло подсказал уголовник Петр.

— Вот-вот. Паника. Перед тем как упорядочить любую структуру, необходимо что? Необходимо ее довести до перемешанной к чертям собачьим коллоидной взвеси. И С-пространство сделало это. Оно превратило себя в беспорядочную свалку человеческих эмоций, поступков, мыслей и домыслов. Оно превратило себя в паникующее тело. Кстати, Валерий, у ваших сценаристов получилось великолепное и точнейшее сравнение насчет организма и всяких там вирусов… Неважно. — Авоська описала воинственную окружность. — Важно, что будет делать эс дальше. Как вы думаете?

Никто не отозвался. Борис ответил сам:

— Упорядочивать себя. Не исключено, что параллельно — усложнять. Будет стремиться повысить внутреннюю — а быть может, и внешнюю — энтропию. И обратите внимание на главную особенность С-пространства: его, так сказать, проекционность. Оно же, само того не понимая, копирует наш мир. Подчас неумело, подчас пугающе точно. Каждый из вас был в изнанке. Просто вспомните.

Лица людей застыли в гримасе мучительного понимания. Сердце Рысцова стукнулось о ребра…

— Так вот, — продолжил Борис, удовлетворенно обведя взглядом немногочисленную аудиторию. — Паника в эсе, паника и здесь… Тьфу! Точнее, там — в реальности. Если грядет упорядочивание эса, стало быть, нужно упорядочить и нашу Землю. А уж за каким из этих миров будущее — это покажет время. Боюсь, если моя гипотеза верна — за наиболее упорядоченным.

Еще несколько секунд гробового молчания. Казалось, еще чуть-чуть, и в слишком просторной гостиной послышится скрип усваивающих информацию извилин.

— Как бы ни кричали бодряки и прочие дегенераты, но ясно одно — эс потихонечку отторгает обыкновенных людей… Еще раз, пользуясь случаем, аплодирую вашим, Валерий, сценаристам! Не нужны эсу чужеродные бактерии. Его организм уже создал свои. Нас, сшизов. Тех, кто ему не противен! Тех, с кем возможен симбиоз! Понимаете, симбиоз? Взаимовыгодное сосуществование. Но нас мало. Не получится ничего, если в эсе смогут остаться сотня-другая людей. Я даже не могу предположить, к каким последствиям может привести подобный расклад… Вы спросите, почему организму не наплодить еще пару миллиардов таких, как мы? Не знаю. Возможно, что-то дало сбой, какая-нибудь «железа» исчерпала свой ресурс. Но факт остается фактом, со статистикой, сами знаете, спорить трудно: не получится упорядочивания с такими цифрами. А вот как отреагирует на такой поворот наш любимый полиморфный организм — это большой вопрос. Вдруг он решит сам справиться с этой задачей? Да вдобавок не в самом себе, а здесь. На нашей Земле. Никого такое не пугает?..

— Это же конец… — сипло прошептал Алеша, накрутив прядь сальных волос на палец.

— Устами молодости… — развел руками Борис. Авоська согласно кивнула. — Что нам остается? Если сейчас попробовать вдолбить эту информацию в мозги людей, обремененных властью, они нас на костре сожгут!

Рысцов вздрогнул. Перед глазами возникли зеленые кругляшки Сережкиных глаз.

Ученый продолжил:

— Остается, друзья мои, одно. Упорядочить самим. Причем и эс, и старушку Землю.

— Бред. — Карен промокнул лысину платочком. — Вы бредите.

— Да нет, уважаемый! Я не брежу. Для того и корпел, создавая установку… Постойте, постойте, без лишних телодвижений! Сейчас все объясню. — Ученый перевел дыхание и глотнул воды из стакана, поданного ему Кристиной Николаевной. — Я провел ряд опытов. И пришел к еще одному феноменальному открытию, которые в изобилии подкидывает нам эс. Дело в том, что обыкновенный человек, побывав в изнанке, становится сшизом.

Вот теперь пауза затянулась на добрую минуту. Первым подал голос Рысцов:

— Но обычный… он же по определению не может попасть в изнанку.

— Правильно. А если мы его проводим?

— Это доказано уже давно: сшиз не в состоянии провести в изнанку никого. Только… сам.

— А вот моя установка — в состоянии.