Измены

Мысли роятся в голове, как пчелы в улее. Майское солнце печет лицо через лобовое стекло, духота в автомобиле не дает свободно дышать, а коньяк затуманивает сознание. Я глотаю его, как воду, даже не замечая, огня в горле и желудке. Но в какой-то момент все же захожусь в сильном кашле и отставляю бутылку.

Все тело потряхивает. Странно, что после коньяка оно не становится таким же ватным, как мысли. В этой духоте салона меня знобит. Капли холодного пота скатываются по лицу, неприятно скользят по шее и тонут в воротнике рубашки.

Аня. Мне. Изменила.

Перед закрытыми глазами, словно в кинотеатре, проносятся 12 лет нашей с ней жизни.

Знакомство. Первое свидание. Первый поцелуй. Свадьба. Андрей. Василиса.

Счастливые и не очень моменты.

Ссоры и примирения.

Обиды и прощения.

Все можно было простить, все можно было исправить.

Но теперь уже нет.

Непослушной рукой тянусь к недопитой бутылке коньяка и осушаю ее в несколько глотков. Выбрасываю в окно под ноги прохожих и, не слушая их недовольных криков, резко газую.

Я не очень понимаю, куда я еду, потому что перед глазами все плывет. Автомобили на дороге смешались в одно серое месиво. Я просто жму газ и просто держу прямо руль. Вокруг раздаются громкие звуки клаксонов, но я даже не обращаю на них внимания.

Это мне сигналят? Наплевать.

Но когда по ушам бьет уж совсем громкий сигнал вперемешку со звуком резко тормозящих шин, я все-таки тоже жму педаль тормоза. Автомобиль заносит, я начинаю крутиться, а потом ударяюсь о что-то твердое. Кажется, что машина остановилась, но уже в следующую секунду она наклоняется вниз, и я ощущаю чувство свободного падения.

Резкое соприкосновение с чем-то твердым, подушки безопасности за одну секунду наполняют салон и смягчают удары тела, а ноги стремительно мокнут. Последнее, что я помню — холодная вода по колено и громкий звук сигнала теплохода.

Глава 33. Муж нынешний, муж будущий

POV Юра

Наши дни

Аня продолжает всхлипывать в моих руках. Я прижимаю ее спиной к себе и мягко целую влажные после душа волосы. Жена поворачивается ко мне лицом и обнимает за шею, плача в плечо.

— Ну что ты, хватит, — глажу ее по спине.

Аня несколько раз глубоко вдыхает и наконец-то успокаивается. Я слегка отрываю супругу от земли и заношу в номер, а потом подхватываю на руки и несу в ее комнату. Укладываю на кровать и сам ложусь рядом на краешек постели, прижимая ее голову к груди. Перебираю пальцами Анины волосы и аккуратно вожу ладонью по спине.

— Ты должен был тогда подать на развод, — тихо говорит.

— Нет.

— Но я ведь изменяла тебе.

Молчу, пытаясь подобрать слова и вспоминая то время. Я действительно смотрел на измены жены и не уходил от нее. Почему? Признаться честно, думал об этом и хотел, но так и не смог. Смотрел на Аню и понимал, что люблю ее — такую, какая она есть. Ну и, конечно, свои ошибки осознавал в полной мере. Я прекрасно знаю, что никогда не был мужем мечты. Аня часто плакала из-за меня по ночам в подушку.

— Я никогда не считал твои измены предательством, — наконец, говорю. — Это просто физическое действие. В какой-то момент наш брак исчерпал себя, но вместо того, чтобы начать работать над этим, мы закрылись друг от друга. Помнишь, мы почти перестали разговаривать?

— Помню. Я тогда пошла к психологу, а после этого первый раз тебе изменила.

— Да. Нам надо было пойти к психологу вместе, но я не придал твоей депрессии значения. Я вообще многому ошибочно не придавал значения.

— Чему еще?

— Тому, что ты перестала мне доверять, подозревала в изменах. Просто я знал, что не изменяю тебе, а значит, все твое беспокойство — это ерунда. Я даже подумать не мог, что тебя это так сильно ранит. Я считал, что ну пишет мне какая-то там Марина, ну пусть пишет. Что такого? Мало ли кто кому пишет, я же не изменяю. А оно вон как все обернулось. Я и не подозревал, что тебя это так сильно задевает.

— А если бы у меня появился такой коллега, с которым бы я постоянно переписывалась? — говорит довольно резко.

— Не знаю… Я доверял тебе. Думаю, я бы даже не придал значения тому, что ты стала много сидеть в телефоне. На самом деле если бы ты не призналась мне тогда в измене, я бы тебя даже никогда не заподозрил. Просто я тебе не изменял и не планировал это делать и даже подумать не мог, что на это способна ты.

Она тихо хмыкает мне в грудь.

— Значит, все-таки винишь меня. — Скорее констатирует, чем спрашивает.

— Нет… Мы оба совершали ошибки. Но я все равно уверен, что мы можем все исправить, если захотим.

Чувствую, как она напрягается в моих руках: встает в оборонительную позицию. Наверняка сейчас хочет протестовать. Жду, когда Аня возразит и скажет, что уже поздно что-либо исправлять, что «поезд ушел». Это всегда были ее любимые слова.

Но неожиданно Аня говорит совсем другое.