Изменить будущее

Я совсем охренел и не понимал, шутит любимый дядя, или нет.

— Потому, что ты хотел так глубоко нырнуть, чтобы тебя даже твоя контора не нашла. И не «контора» — ВБТРФ, а КОНТОРА… Твоя КОНТОРА, Миша.

— Да ну, на… — только и смог сказать я и потянулся за сигаретой.

— Ты покури пока, а я в зал пойду. Неудобно…

Сигарета прогорела, я мысли в моей голове ничего не находили о том, что сказал дядя. Ум прошерстил все ячейки памяти, но кроме ВБТРФ иных моих «контор» в голове не нашлось.

Но нашёлся номер телефона связи с начальником ГРУ Ивашутиным, которым я так и не воспользовался, когда меня прессовали ГРУшники. Зачем, если я спокойно поступил в Дальрыбвтуз и, окончив его, ушёл в моря.

Дядя Гена всё же остался ночевать у нас. Папа открутил боковину у «Ладоги», чтобы он в неё «вписался». А под пятки подставили банкетку. Нормально так получилось…

Мы проговорили долго, но вскоре я услышал, как он, лёжа на спине, захрапел. Ко мне сон не шёл.

Из того, что мне рассказал дядя получалось, что я совсем не т от, что я есть сейчас. Не совсем тот, скажем так. Но я не мог вспомнить ничего из того, что он мне рассказал. Но и рассказал он мне совсем немного. Только то, что рассказал ему я когда-то. В том числе и о том, куда я ездил перед смертью Черненко и зачем. Под эмоциями как-то тогда получилось… Каюсь.

Утром мы позавтракали и дядя, сев в свою «Глорию», спросил меня:

— Ну что? Вспомнил что-нибудь?

— Только один телефон…

— Будешь звонить?

— Да, — сказал я.

* * *

— Я от Петра Ивановича Иванова, — сказал я в трубку.

На том конце провода сказали:

— Секундочку… Соединяю…

В трубке щёлкнуло и раздался голос:

— Слушаю тебя, Михал Васильевич.

Эпилог

— Что ты помнишь? — спросил меня Юрий Иванович.

— Я вспомнил всё, — сказал я.

— Что всё? — Спросил куратор.

— Полагаю, что — «всё». До того момента, как потерял сознание возле дома на Саут Роуд. Ну и не помню того, что со мной делали янки.

— Это были не янки, Миша. Это были бриты…

— Ми-6?

— И Ми-6, и твой тесть сэр Гамильтон. Он отдал тебя им и они пытались выпотрошить тебя, но у них это не получилось. Ты там такого у себя в мозгах наворотил… Что даже мы не смогли тебя вскрыть. Побоялись сжечь твой мозг и решили дождаться твоего воскрешения, малыш.

— А как вы меня… нашли? Как я оказался здесь? Трупы в багажнике?

— Сработала сигнализация в доме и наши приехали вовремя. Думали, просто воры…

— Дядюшка?

Куратор кивнул.

— У него была команда не отдавать тебя любой ценой. Они и не отдали. К тому времени, уже трупы в багажнике были найдены и патруль ждал криминалистов и военную полицию. Ребята вошли со двора и обезвредив одного полисмена, унесли тебя в соседний дом.

— Там был ещё одни наш дом, я помню, — прошептал я.

— А дальше — дело техники. Ты просто сбежал от полиции, убив одного из них. Но… Официально ты погиб в автокатастрофе, малыш.

Куратор протянул мне прошлогоднюю английскую газету… Строки расплывались, но суть мне была понятна.

— Так что же ты помнишь и как у тебя это получилось?

— Я, действительно наворотил в своей голове такого, что сам едва не сгорел, пока вспоминал. Всё дело в номере телефона. К нему привязывался первый ключ. В той ячейке лежал второй… и так восемь раз. Вы не добрались до «сейфа» с «кладом»?

Куратор покачал головой.

— Диктофон пишет? — Спросил я.

Он кивнул.

— Сообщаю…

* * *

Я шёл по улице Кирова к дому Олега Выходцева. Мы давно не виделись. То я долго болел, то завяз в судоремонте, потом тренерство, потом Москва с институтом Поляковой… Я раскрыл им все коды и они подправили мои матрицы. На это ушло три месяца.

И вот я снова во Владике и снова на очень короткое время. Именно поэтому я и шёл к другу, которого могу снова не увидеть три года. А может и больше.

Август — месяц во Владивостоке желанный. С ним устанавливается жара и открывается пляжный сезон. Я опасался, что Олега дома может не оказаться, но всё равно шёл с надеждой на удачу.

Мои ноги шли быстро сами по себе, мозг фиксировал окружающее и вдруг… Впереди себя я увидел очень похожую фигурку девушки. Такую фигурку спутать было невозможно ни с какой иной.

— Привет, — сказал я, поравнявшись.

Она обернулась нахмурившись, но разглядев остановилась.

— Чижик?! — Она улыбнулась. — Привет. Куда идёшь?

— К другу, а ты?

Я знал, что она идёт домой. Автобусы пока по Кирова не ходили, только по Енисейской, и от универсама легче было дойти пешком, чем дождаться двадцать третьего маршрута. Да и всё равно, идти от остановки автобуса до её дома было ещё ого-го сколько…

— Домой. С работы.

— Понятно. Как живёшь? — Спросил я с тоской.

— Нормально, но скучно. Дом, работа, дом, работа. Подружки переженились…

— А ты? — Спросил я.

— А я нет, — с вызовом ответила она.

— Чего? — Опешил я.

— Тебя ждала, — таким же тоном сказала она и пошла вперёд.

— Ты это что?! — Засеменил я следом.

— Пошутила я, Чижик, не бойся… Сам то как, женился уже давно?

— Да… Как тебе сказать… Один я. Тебя забыть не могу.

Она фыркнула и ускорила шаг.

— Чем занимаешься? — Спросила она. — Спортом, наверное?