На Глеба не смотрю, вожу вилкой по тарелке, гоняя камушки граната, но чувствую, что он прожигает во мне взглядом дыру. На каком-то физическом уровне. Даже дышать становится трудно.
– Я сам себе врач. Нормально все, Лен. Во сколько ты завтра на йогу?
Сглатываю и поднимаю взгляд, сталкиваясь с напряженным лицом Глеба. Хмурюсь. Что-то изменилось. Только не пойму, что именно.
– У меня утренняя тренировка, – наконец говорю я. – К восьми буду выезжать.
– Отлично, – Глеб поджимает губу, протягивая руку вперед, чтобы отбить пальцами по столу. Затем кивает: – Как раз успею сходить на пробежку.
Натягиваю улыбку, но что-то подсказывает мне, что сейчас самое время уйти. Чем скорее я доберусь до душа, тем быстрее смою с себя дерьмовый день, поэтому как можно спокойнее поднимаюсь из-за стола.
– Приятного аппетита. – Перевожу взгляд на Тараса, который расхаживает по веранде, ведя разговор и жестикулируя руками. И снова смотрю на Глеба. – Ты поешь с ним за компанию, а я после душа приду и уберу со стола.
Глеб обращает внимание на мою нетронутую тарелку и каким-то строгим взглядом, совершенно не свойственным его красивому молодому лицу, смотрит на меня.
– Ты не поела.
Дергаю плечом.
– Что-то аппетита нет.
С минуту играем в гляделки. Ноги будто вросли в пол, наверное, поэтому я не двигаюсь с места, пока Глеб не следует моему примеру и не встает из-за стола.
Зачем?
Сердце замирает, но только для того, чтобы забиться чаще.
– Мой брат придурок. С тобой его общество терпимо. Но у меня нет желания ужинать с ним один на один. – Он подходит ко мне почти вплотную, и я растерянно упираюсь взглядом в его широкую мускулистую грудь, отчего у меня какого-то черта перехватывает дыхание. – Не позволяй ему унижать себя, – раздается над моей макушкой мрачное предупреждение.
А я только сейчас понимаю, насколько он выше меня.
Медленно втягиваю носом воздух и поднимаю голову, позволяя его тяжелому взгляду вызвать холодок по спине.
Но тут его взгляд гаснет, и Глеб обходит меня, прежде чем скрыться в арке, оставив после себя только дразнящий аромат свежести.
Не позволяй ему унижать себя.
Эти слова не оставляют меня в покое весь оставшийся вечер.
Даже будучи в одной кровати с храпящим мужем, я думаю об этом.
Почему Глеб мне это сказал?
И почему его это разозлило?! Разозлило ведь?
Глава 6
После пробежки я принимаю быстрый контрастный душ, затем на ходу запихиваю в себя банан и закидываюсь обезболами.
Я немного опаздываю, и Лена уже ждет меня во дворе, поэтому, когда выхожу из дома, сразу натыкаюсь на взгляд строгой училки.
По физре.
Ее волосы собраны в высокий хвост, тело обтягивает розовый спортивный костюм: длинный топ, скрытый джинсовкой, и леггинсы с геометрическими линиями, еще больше подчеркивающими ее аппетитные бедра. Если бы она сейчас любезно повернулась и продемонстрировала мне свою сочную задницу…
Черт.
Нужно успокаивать свое либидо. Ехать со стояком до зала не по кайфу.
– Гуд монинг, – салютую ей, стараясь разрядить обстановку, но не очень-то получается.
Лена складывает руки на груди, демонстрируя свое хмурое настроение. Хотя чему я удивляюсь? С самого утра из их спальни слышалась только ругань. Неужели Тарас не может занять этот прекрасный рот более полезными вещами?
– Ты опаздываешь, Глеб. У меня вообще-то еще работа сегодня.
Лена нервничает. Вижу это по тому, как она трогает шею, ключицы и поправляет хвост, будто не знает, куда деть руки.
– Виноват, – вскидываю руки, направляясь к пассажирской двери. – Больше не смею задерживать.
– Ты уверен, что тренировка сейчас уместна?
Лена обводит меня скептическим взглядом, но я игнорирую его и, по-хозяйски открыв заднюю дверь, закидываю сумку на сиденье.
– Не переживай. Со мной случались и похуже ситуации.
Подмигнув ей, забираюсь в салон машины на переднее пассажирское и поправляю пах. Немного морщусь от дискомфорта в боку, но Лена этого не видит. Она медлит. Однако через минуту все же открывает водительскую дверь и с порывом ветра садится на свое место.
Мне требуется секунда. Одна гребаная секунда, прежде чем цветочно-фруктовый аромат ее духов попадает в мои ноздри.
Бля-я-ядь.
Ничего не могу с собой поделать. Прикрываю глаза и медленно втягиваю этот запах, охуевая от того, как меня накрывает, когда на языке появляется нежный вкус ванили.
Щелчок разбивает туман моего наслаждения, а затем я слышу ее строгий голос:
– Пристегнись.
Прищурившись, поворачиваю голову в ее сторону. Лена на меня не смотрит. Зато я на нее смотрю, как заядлый наркоман на пакетик с коксом. И ничего не могу поделать с тем, что мои глаза опускаются ниже. На эти пышные мягкие сиськи. А я уверен, они именно такие. То, как ремень разделяет их, вызывает во мне извращенное чувство возбуждения, и, черт подери, у меня встает. Отлично, блядь.
Мы трогаемся с места, а я, как придурок, продолжаю изучать ее профиль. И убранные в хвост густые волосы позволяют мне сполна насладиться видом.