Издалека

Восемь раз проверив, что книга по-прежнему в шкафу (всякий раз казалось, что вон она, на столе осталась), Унэн почувствовал себя немного не в порядке и запер кабинет, не открывая шкафа в девятый раз. Хотя очень хотелось.

Адрес загадочного хозяина, чьим гостем Айзала так настойчиво рекомендовала стать, наряду с наиважнейшими походными вещами был наготове. Однако не успел Унэн сделать десяток шагов за ворота монастыря, как две пары рук схватили его за локти и вынудили остановиться.

Монах обернулся и увидел близнецов. Изобразив на лице величайший ужас и скорбь, он с причитаниями упал на землю.

– Ну когда же я смогу отдохнуть от вас? – стонал он, пока девочки со смехом носились вокруг. Смех неожиданно оборвался и открывший глаза Унэн увидел, как к ним спешит Айзала.

– Вся компания в сборе, – заключила она, поправляя венок. – Что, Сунь, возьмёшь их с собой? У них тоже отдых… небольшой, – жрица многозначительно посмотрела близнецам в глаза, и те отвели взгляд, стараясь не хихикать.

– Похоже, мы говорили о восстановлении сил, а не о потере остатков разума, – сухо заметил монах. Глаза его, правда, выдавали скрытую улыбку.

– Ты прав, – вздохнула Айзала. – Впрочем, беспокоюсь я именно о тебе, поскольку этих двух отправлю к родителям сама. Мне неожиданно показалось, что и тебе стоит несколько сократить дорогу.

Монах поджал губы. Ну вот! А он-то надеялся первым делом спуститься вон в ту деревушку и вдоволь поиграть там в кости сегодня же вечером… Как же!

– Неужели я выгляжу настолько беспомощным? – сладчайшим голосом осведомился он, преданно глядя в глаза жрице. Та рассмеялась.

– Ты слишком легко впутываешься во всевозможные истории, Сунь. Я обещала, что ты как следует отдохнёшь, и намерена выполнить обещание.

Она отвернулась и, чуть присев, развела руки в стороны, пропев при этом несколько слов на неизвестном Унэну языке. Монах вздрогнул. Жест жрицы напомнил ему Шассима.

В воздухе возникло небольшое «окно», за которым искрилась уходящая ввысь дорожка, сотканная из разноцветного тумана.

Монах с сомнением посмотрел на дорожку… на Айзалу… Та ободряюще кивнула. Унэн вздохнул ещё раз и, наклонившись, по очереди обнял притихших Энхору с Ильвеной.

– Если я вас больше не увижу, – прошептал он громким шёпотом, – передайте папе с мамой, что во всём виновата тётя Айзала.

И прыгнул в «окно» прежде, чем жрица опомнилась.

* * *

Шум множества крыльев вытеснил собой все остальные звуки.

Унэн ощущал, что его подхватили – бережно, но твёрдо – и стремительно уносят вверх, вверх, вверх – куда, изгибаясь причудливыми рукавами, уходила дорожка. Скорость была невероятной, но дышать не мешала. Впрочем, Унэну и раньше приходилось путешествовать на Крыльях Вестницы, так что всё внутри уже не сжималось в холодный комок.

Он попытался осмотреться.

Трудно описать это место… если, конечно, это можно именовать местом. Подобия звёзд слабо проступали наверху (тот/та, кто нёс монаха, оставался/оставалась невидимым), внизу… со всех сторон. Воздух был напоен ароматами трав. Монах силился понять, какими именно, но не успевал – запахи постоянно менялись.

Вскоре дорожка понеслась вниз. Скорость вновь начала увеличиваться и Унэн, неожиданно для самого себя, принялся вспоминать, всё ли он взял. Несколько поздновато, конечно… Да! Мысль эта почему-то испугала его! Он же не взял книгу!

Зря он об этом подумал.

Его немедленно отпустили. Над головой послышался звук, очень отдалённо напоминавший возглас растерянного флосса. Монах понёсся вниз, с каждым мигом падая всё быстрее и быстрее. По привычке он сосредоточился, чтобы заклинанием остановить падение и повиснуть в воздухе, но не тут-то было!

Заклинания здесь не действовали. Или что-то мешало сосредоточиться.

Снизу выплыло чернильно-чёрное облако, и монах на огромной скорости вошёл в него головой вперёд.

«И это она называет безопасным путешествием», успел подумать он, прежде чем потерял сознание.

VII

Унэн открыл глаза, и понял, что снова жив.

Последнее его не удивило. Он вскочил и осмотрелся – ноги повиновались с трудом, но ничто не было сломано. Только в голове ещё звучал свист стремительно проносящегося мимо воздуха. Так, вся одежда при нём… всё снаряжение… ключи от комнат и шкафа… Проклятие! Ключа от шкафа нет!

Унэн почему-то необычайно разозлился и в прыжке ударил ладонью по стене, издав могучий боевой клич.

И тут же пожалел об этом – по руке словно ударили молотом. Монах зашипел, дуя на пострадавшую конечность, и заметил неожиданно, что место, где он пришёл в себя, ему знакомо. Та же пыль на полу, коридор, полутьма, неподатливые стены…