Избранные произведения. Дадзай Осаму

— Вы тоже не раздевайтесь, — обратилась я к женщине.

Мужчина и женщина прошли за мной в комнату мужа.

Крайне запущенный вид комнаты — порванные татами,

поломанная ширма, ободранные обои, обветшалое фусума, неказистый письменный стол и совсем пустой книжный шкаф — по-видимому, чрезвычайно поразил их. Я не могла предложить им ничего, кроме старого дзабутона, из которого местами уже вылезала вата.

— Пожалуйста, возьмите хоть такой. Татами не совсем чистое, — как бы извиняясь, сказала я и снова приветствовала их поклоном. — Я очень рада с вами познакомиться. Право, не знаю, как мне еще извиниться перед вами, мой муж, как я догадываюсь, причинил вам много неприятностей. Да еще угрожал вам. Знаете, он человек со странностями… — проговорила я, но тут какой-то комок подступил у меня к горлу, и я не могла продолжать.

— Простите, хозяйка, сколько вам лет? — спросил мужчина, повернувшись ко мне. Он сидел на подушке, скрестив, ноги, облокотясь руками о колени и подперев подбородок ладонями.

— Мне?

— Да. Если не ошибаюсь, вашему мужу уже лет тридцать, правда?

— Да. А я… на четыре года моложе.

— Тогда вам примерно двадцать… шесть. Как все это ужасно! Такие молодые.

— Я тоже удивилась, когда увидела вас, — сказала женщина, выглядывая из-за плеча мужчины. — У Отани-сан такая прекрасная жена. Почему же он себя так ведет?

— Он больной, видно, очень больной. Раньше он до этого не доходил, а сейчас совсем опустился.

Мужчина глубоко вздохнул.

— Знаете, хозяйка! — продолжал он другим тоном. — Мы с женой содержим маленький ресторан около станции Накано. Оба мы из Дзёсю, и я в свое время там был честным торговцем. Лет двадцать назад мне наскучило быть деревенским торгашом, потянуло к городской жизни. Мы с женой переехали в Токио и нанялись в один крупный ресторан. Отказывая себе во всем, мы накопили немного денег и в тысяча девятьсот тридцать шестом году, сняв около теперешней станции Накано небольшой двухкомнатный домик, открыли там недорогой ресторанчик, где посетители могли бы провести время за одну-две йены. Мы экономили на всем и усердно трудились. Это помогло нам в свое время создать хороший запас джина и других напитков. Поэтому, когда с вином стало плохо, это не застало нас врасплох, и не в пример другим мы продолжали принимать посетителей. Некоторые из наших постоянных клиентов стали даже помогать нам понемножку доставать вино, которое продавали тогда только военным. Детей у нас не было. И заботиться нам было не о ком. Когда началась война с Америкой и Англией, и бомбежки становились все сильнее и чаще, мы не захотели эвакуироваться в деревню, а решили продолжать торговлю. Война для нас, слава богу, кончилась благополучно. Мы вздохнули свободнее и, закупив на черном рынке большую партию вина, продолжали торговлю. Вот и вся наша история.

Вам может показаться, что нам все легко удавалось. Но жизнь человека — это ад, и верно говорят, что в жизни зла больше, чем добра, что за маленьким счастьем всегда приходит большое несчастье. Счастлив тот, у кого хоть один день в году проходит без особых забот.

Эго началось, кажется, весной сорок четвертого года, когда Отани-сан впервые появился в нашем ресторане. Тогда, казалось, войну мы еще не проигрывали. Хотя, может быть, и проигрывали, но не знали истинного положения дел. Мы думали, что пройдет два-три года и все помирятся на равных условиях.

Ну вот, когда Отани-сан впервые появился у нас, он был, как мне помнится, одет в крылатку. Тогда многие так одевались. В те дни в Токио еще мало кто носил униформу. Поэтому мы не заметили в его одежде ничего особенного. Отани-сан пришел не один. Вы меня извините, я буду говорить откровенно. Ваш муж зашел к нам через черный ход с одной молодой женщиной.

В те времена парадный ход нашего ресторана всегда был закрыт — это называлось «торговлей при закрытых дверях». Наши постоянные клиенты приходили к нам всегда через черный ход, и пили они не в общем зале, а в отдельной комнате, без шума, при слабом освещении.

Молодая женщина, с которой был Отани-сан, служила до этого в одном баре в Синдзюку и обычно приводила к нам хороших клиентов. Почти все потом становились завсегдатаями нашего ресторана. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Жила она рядом с нами. Поэтому, когда бар в Синдзюку закрылся и она осталась без работы, она стала частенько приходить со своими знакомыми к нам. Но к этому времени запасы сакэ у нас сильно поубавились, и мы уже не особенно радовались новым клиентам, какими бы хорошими они ни были. Наоборот, это начинало нас беспокоить. Но мы не показывали вида и принимали ее гостей, потому что были ей обязаны. Вот почему, когда Аки-тян, так звали эту женщину, пришла к нам с вашим мужем, мы приняли их и подали им вино, как обычно, без всяких подозрений. В тот вечер Отани-сан вел себя вполне прилично, полностью рассчитался и ушел с Аки-тян тем же путем.