Избранное. Том I

Душа событий скрыта в мелочах,
В каких-то измененьях незаметных,
В обыденных невидимых вещах,
В пустых словах, бесплотных и
                                 бесцветных.

Всё наше настоящее – намёк
На будущее – или на былое?
Смысл бытия затерян между строк
Той рукописи, названной судьбою,

В которой время рвётся из оков
Цензуры, страхом искажая лица.
Но все разгадки скрыты между слов
Какой-нибудь неизданной страницы.

1986

Художнику Владимиру Яковлеву («Дотронуться тонкою кистью до белой бумаги…»)

Дотронуться тонкою кистью
                           до белой бумаги —
И жестом небрежным печальный
                              воссоздан цветок.
И взмах лепестка, словно весть
                               о неведомом благе,
Далёк от вечерней земли и от неба далёк.

Цветы возникают, как горькое
                                        напоминанье,
Они одиноки средь серых дорог и равнин.
И взмах лепестка, словно весть
                             о грядущем прощанье,
Один на вечерней земле и на небе один.

Цветы, как скитальцы, приходят
                               в наш мир и уходят,
Лишь кистью на белой бумаге их
                                       свет отражён…
И взмах лепестка, словно весть
                                о далёкой свободе,
Зажжён на вечерней земле —
                                 и на небе зажжён.

1977

Элегия ранней осени («Раннею осенью падает тень на неровной стене…»)

Елене Кричевской

Раннею осенью падает тень на неровной
                                                      стене.
Вновь произносится имя невесты царя
                                                  Менелая.
Пальцы Елены танцуют, сухие страницы
                                                     листая:
Войско Приама разбито и древняя Троя
                                                     в огне.

В спящем осеннем саду хризантем
                                      ослепителен цвет.
Сонные пчёлы на них свой последний
                                       нектар собирают.
В парке Елена с деревьев увядшие листья
                                                    срывает,
Чтоб меж страниц Илиады вложить их —
                                            на тысячи лет.

Как белоснежные всадники в небе плывут
                                                     облака,
В небе, пока ещё синем от гомона птиц
                                              перелётных.
…Мысли Елены о Трое на крыльях
                                  скиталиц свободных
Вдаль от Москвы улетают, сквозь лето,
                                             весну и века.

1978

«Все граждане вселенной стали пылью…»

Все граждане вселенной стали пылью,
Небесной пылью на страницах книг.
А мы… примерим мраморные крылья
И посмеёмся – слишком страх велик.

Наш смех спокоен и дыханье ровно,
Речь осторожна, жизнь почти легка.
И солнечное прошлое безмолвно,
И мы не помним тёмные века.

Мы проживём достойно и безбедно.
И пусть на сумасшедшем корабле
Другие смерть найдут. Мы незаметно
Скончаемся – без неба на земле.

Никто не спросит нас, зачем мы жили,
В душе ребёнка оживёт старик…
…А те, кто стал бессмертной
звёздной пылью,
Что нам до них? Мы не читаем книг.

1987

«Ты входишь в туманный холод…»