Избранное - Романы. Повесть. Рассказы

— Мне даже неудобно звонить ему домой, пока мы с ней незнакомы. Если его мать снимет трубку, что, спрашивается, я ей скажу? Я должна с ней познакомиться. Только об этом и думаю.

— Это чувствуется, — заметила Гвен. — А ты ему так прямо и скажи. Познакомь меня, мол, с твоей матерью.

— Ну знаешь, Гвен, есть такие вещи, о которых девушка ни за что не заговорит первой.

— Зато женщина заговорит.

— Опять ты про мой возраст? Повторяю: мне кажется, что и на самом деле мне двадцать два. И мысли у меня такие, как будто мне двадцать два. Двадцать два во всем, что касается Ричарда. Впрочем, от тебя помощи ждать не приходится. Мужчины никогда тебя не замечали.

— Да, — сказала Гвен, — не замечали. Я всегда была старше своих лет.

— О том и речь. Раз чувствуешь себя старухой, добром это не кончится. Хочешь иметь успех у мужчин — не расставайся с молодостью.

— Судя по твоему состоянию, — ответила Гвен, — овчинка выделки не стоит.

Труди расплакалась и убежала к себе, но потом вернулась и начала расспрашивать Гвен о матери Ричарда. Когда Труди оставалась одна, ее так и тянуло к Гвен.

— Расскажи про его мать. Как ты считаешь, я найду с ней общий язык?

— Хочешь, я как-нибудь возьму тебя к ней в воскресенье?

— Нет-нет, — отказалась Труди. — Инициатива должна исходить от Ричарда — иначе все это ни к чему. Пускай сам пригласит.

Труди уже ни на что не надеялась и даже заподозрила, что надоела Ричарду, который виделся с ней все реже и реже, но как-то в ноябре он неожиданно произнес долгожданные слова:

— Ты должна побывать у нас и познакомиться с мамой.

— Ой! — сказала Труди.

— Мне бы хотелось, чтобы ты познакомилась с мамой. Ей не терпится на тебя посмотреть.

— Ты ей обо мне говорил?

— В общем, да.

— Ой!

— Наконец-то. Полный порядок, — задыхаясь, сказала Труди.

— Он пригласил тебя домой познакомиться с его матерью, — сказала Гвен, не отрываясь от ученической тетрадки.

— Для меня это не шутки, Гвен.

— Да-да, — кивнула Гвен.

— Меня ждут в воскресенье днем. — Ты будешь?

— Не волнуйся, только к ужину, — ответила Гвен.

— Он сказал: «Надо тебе познакомиться с мамой. Я ей все о тебе рассказал».

— Все?

— Так он сказал, слово в слово. Это для меня очень много значит, Гвен. Очень-очень!

Гвен промолвила:

— Ну, это только начало.

— Это начало всего. Уж я-то знаю.

Ричард заехал за Труди на своем «крайслере» в воскресенье, в четыре. Вид у него был озабоченный. Против обыкновения он не открыл перед ней дверцу, а, сидя за рулем, ждал, пока она сама сядет рядом. Труди решила, что он, должно быть, волнуется из-за предстоящей встречи.

Дом на Кемпион-Хилл был восхитителен. «Вот живут», — заметила про себя Труди. Миссис Ситон оказалась высокой сутуловатой дамой с густыми пепельными волосами и большими светлыми глазами, хорошо одетой и хорошо сохранившейся.

— Называйте меня просто Люси, — сказала она. — Курите?

— Нет, — ответила Труди.

— Успокаивает нервы, — сказала миссис Ситон. — В определенном возрасте. Вам-то курить еще рано.

— Конечно, — согласилась Труди. — Какая миленькая комната, миссис Ситон.

— Люси, — поправила ее миссис Ситон.

— Люси, — застенчиво повторила Труди и обернулась к Ричарду, ища поддержки.

Но Ричард допивал чай и поглядывал в окно, словно хотел узнать, не разошлись ли тучи.

— Ричард приглашен на ужин, — проговорила миссис Ситон, изящно помахивая мундштуком. — Приходи пораньше, Ричард. А Труди, надеюсь, останется поужинать со мной. Нам ведь нужно о многом поговорить.

Она посмотрела на Труди и легонько подмигнула — словно бабочка взмахнула крылышком.

Труди заерзала на стуле и понимающе кивнула. Она взглянула на Ричарда — не скажет ли тот, куда едет ужинать, но Ричард, задрав голову, неотрывно смотрел в окно и барабанил пальцами по сверкающему подлокотнику своего старого виндзорского кресла. В половине седьмого он ушел и в этот момент был куда веселее, чем когда заехал за Труди.

— По воскресеньям Ричарду не сидится дома, — заметила его мать.

— Да, я тоже обратила внимание, — сказала Труди, давая понять, с кем он в последнее время проводит выходные.

— Вы, наверное, хотите, чтобы я рассказала вам о Ричарде все, — перешла миссис Ситон на доверительный шепот, когда они остались одни.

Миссис Ситон засмеялась в нос и вобрала в плечи длинную шею, так что плечи едва не касались серег.

Глядя на нее, Труди тоже шевельнула плечами.

— Конечно, миссис Ситон, — сказала она.

— Люси. Теперь я для вас просто Люси. Будем друзьями. Чувствуйте себя членом нашей семьи. Хотите, я покажу вам дом?

Она повела Труди наверх, в свою роскошную спальню, одну стену которой целиком занимало зеркало, так что все фотографии Ричарда и его покойного отца, стоявшие на туалетном столике, фактически были в двух экземплярах.

— Это Ричард на своем пони. Пони звали Лаб. Ричард обожал Лаба. Мы все обожали Лаба. Само собой, мы тогда жили за городом. Это Ричард со своей няней. А это отец Ричарда в первые дни войны. А вы где были во время войны, милочка?

— В школе, — чистосердечно призналась Труди.

— А, так вы тоже учительница?

— Нет, я секретарша. Я кончила школу только после войны.