Избранное из избранного

Хоть кручинься, хоть печалься,

Здесь — в отечестве своем—

К вам, товарищ медначальство,

Я стремился на прием.

То ли помом, то ли замом

Принят был накоротке,

Рассказал, что в этом самом

Я родился в городке,

Что спустя почти полвека

Вновь увидел город наш:

Разрешите человеку

Посещать «лечебный пляж».

Врач, как свойственно вельможам,

Величаво произнес:

Мол, ничем помочь не можем…

И уткнул в газету нос.

Вышел я из кабинета,

Плюнул в урну и ворчу:

Ну и встреча, бога нету,

Как не совестно врачу?!

Ведь сюда, где все родное,

Я давным-давно влеком.

Ведь оно воспето мною,

Как поэтом-земляком.

Сел я около акаций,

Снял с себя свое рядно

И купаюсь, где купаться

И лежать запрещено.

Тут блаженствую со всеми,

Загораю до зари.

Тут базируется племя

Под названьем «дикари».

И, друг другу свет не застя,

Мы вопросы задаем:

Для чего разбит на части

Черноморский водоем?

Пляж шахтера, пляж актера

Или вот — «лечебный» ваш…

Эх, сломать бы все заборы

Да создать единый пляж!

Пусть по берегу проляжет

Средь таврических красот

Мировой лечебный пляжик

Километров на пятьсот.

Он же куплен нашей кровью.

Пусть сюда со всех широт

Приезжает на здоровье

Весь трудящийся народ.

Пусть сольется воедино

Море мизерных морей.

Пусть товарищ медицина

Станет

Чутче и добрей!

БАРДУ-МНОГОЛЮБЦУ

Перечтешь,

и сердцу станет жарко

(Кипень чувств, сверканье, гром и гул!):

Так влюблялись Данте и Петрарка

Или тот же «бешеный Катулл».

Всепланетно здравствует их гений,

То земной, а то и неземной,—

Чуть не все собранье сочинений—

Даме сердца! — избранно-одной!..

А заглянешь в сборники,

что ныне

Публикует кое-кто из нас:

Дама сердца?! — нет такой в помине,

Персонально «списана в запас».

Вот пиит, беспечно сбросив бремя

Собственной супруги и семьи,

Как в воображаемом гареме,

Дарит всем симпатии свои.

Он в стихах любого габарита

Прямо-таки лезет на рожон:

— Я люблю вас, женщины! — открыто

Режет слух несметным тиражом.

Можно бы пройти с улыбкой мимо,

На такую блажь махнуть рукой,

Но певец безбрежного интима

Знать не знает меры никакой.

В роли многолюбца-перестарка

Он поет, морщинист и сутул…

И вздыхают

Данте и Петрарка,

И немеет

Бешеный Катулл!

К ЗАКОНУ ОБ ОХРАНЕ…

Не сочтешь людских усилий,

А природа-то одна:

Ох, уж это—

— Покорили!..

— Покорен!..

— Покорена!..

Если хочешь год от году

Украшать за краем край,

По-людски люби природу,

А не только покоряй!

СТАРОЖИЛЫ

День рыбалки.

Рыбинское море.

Результаты явно неплохи.

Общими усилиями вскоре

Полведра сварганили ухи.

Боже правый,

Юшка просто чудо!

В перлах звезд — янтарна да сладка.

Под такое фирменное блюдо

Пропустить бы внутрь по полглотка!

Сразу — чай, индийская заварка,

Чашки-кружки — строем под струю.

А костер, аж небу стало жарко.

Ветеранский отдых, как в раю.

Спели песню, памятную с детства.

Помахали белым птицам в такт.

Пообщались с лесом по соседству.

С пасекой наладили контакт.

Прилегли на круглом хрусте сена

Слушать море, каждый всплеск и дых.

Не сама ли молодость присела

Возле нас, таких немолодых?..

…Ой, развейся

возрастное иго

И вот так — чаруй по временам:

Вся земля, как адресная книга,—

Вечность…

До востребованья…

Нам!..

РЕЛИГИЯ МОЯ

Пусть порой причины те иль эти

Омрачают сферу бытия—

Есть резон счастливо жить на свете,

Как сказал не кто-нибудь, а я.

Есть резон

с готовностью и весом

Подтверждать, что все нам по плечу.

В пику литбогам и литповесам

Сам себя иронией лечу.

Пусть в энциклопедии ни слова

О тебе, умельце наших дней:

Для коллег главреда А. Суркова,

Видно, что-то видного видней.

Пусть в СП лихая секретарша

Нам речет:

— Вот Пушкин — это да!..

Но и мы стремимся быть на марше.

Время — не инертная среда.

Впасть в минор?

О нет, ни в коем разе!

Здесь оптимистичинка нужна.

Ты на стрежне лет — не Стенька Разин,

Муза — не персидская княжна.

Пусть тебя возвысит и пронижет

Приближенье личных круглых дат.

Пусть из «ста твоих партийных книжек»

Сводный том издаст Гослитиздат.

Пусть роднятся строки те и эти.

Пусть растет их знатная семья.

Есть резон счастливо жить на свете!—

Вот она,

Религия моя.

ДВУЕДИНСТВО

Не первой молодости оба,

Не героиня,

не герой…

Вот так мы, скромные особы,

Иронизируем порой.

Иронизируем во имя

Того, что здравы до сих пор,

Что, как герой и героиня,

Ведем с судьбиной вечный спор.

Ведем и рушим все напасти.

Союз сердец прочней брони.

И вновь Бюро Прогнозов Счастья

Сулит нам вёдреные дни.

БЕРЯ РЕАЛЬНОСТЬ

ЗА ОСНОВУ

(Сергей Смирнов —

себе, Смирнову)

А ну, ответь, какого черта

Ты сник на поприще стиха?

Коль жизнь, как пашня, распростерта,

Светли стальные лемеха!

Опять пора за рифмы браться,

Стремить полет карандаша.

Пора излить, хотя бы вкратце,

Все то, чем полнится душа.

У нас поэты есть, и даже

Их речь по-своему нова.

Но так, как ты, никто не скажет.

Итак — ищи свои слова.

Твори, соперничай и снова

Командуй собственной судьбой.

В добыче строк — всему основа—

Лишь ты,

Да я,

Да мы с тобой!

УЛЫБНЕШЬСЯ И ВЗДОХНЕШЬ

А. Н. Вертинскому

Стал стареть, вздыхаю через силу:

Где ты, юность?

Как твои дела?

«Господи,

хотя бы позвонила

Или к телефону подошла!»

Но, увы, ушла она куда-то.

Ни ее, ни отзвука извне…

За ненахожденьем адресата