Читаем Избранное из избранного полностью

Он устанет, он душой изранится.

«Отдохни», — советует избранница.

В трудной роли первого ценителя

Принимает строки сочинителя.

Для него лучатся очи серые:

«Я в тебя, непризнанного, верую!..»

Пусть друзья глядят не без иронии.

Пусть судачат люди посторонние,

Но спокойно всем оповещается:

«Не мешайте!..

Строго воспрещается!..»

ДОРОГОЙ МАТРИАРХАТ

Мы ничьих заслуг не преуменьшим,

Коль совместно скажем: «Это — да!»

Новый год назвали Годом женщин,

А у нас такие все года.

С давних пор отметку загса свято

Я храню (другие не нужны!)

И приемлю власть матриархата

В перманентном образе жены.

Ты мое естественное чудо,

Ценишь все способности мои:

Сам порой варю любые блюда,

Сам готовлю кофе да чаи.

Ты меня воспитываешь зрело,

Как сердечный друг, жена и мать.

Я твои критические стрелы

Не хочу из сердца вынимать.

Всё у нас на редкость совместимо.

Не нужны ни ложь, ни ложный стыд.

Ты мне столько всякого простила,

Сколько сам всевышний не простит.

И за все за то, что ты такая,

Что тебе все ноши по плечу,

Я, худым делам не потакая,

Стать завзятым рыцарем хочу.

Я тебе, с минорностью и шуткой,

Предан весь, от головы до пят.

Будь же вечно женственной и чуткой,

Дорогой ты мой матриархат!

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР

Ночь.

Температура нулевая.

Город все огни свои зажег.

Дворникам пощады не давая,

Неустанно падает снежок.

На глазах у милиционера

Он в трамвай садится на ходу.

Я по незатоптанному скверу

Со своей единственной иду.

А она сердито мнет перчатки

И упреки сыплет то и знай:

Мол, примчался чуть ли не с Камчатки

И опять готов хоть на Дунай.

Дескать, я оседлости не знаю

И теряю к дому интерес.

То меня уводит посевная,

То огни какой-то дальней ГРЭС.

И выходит, будто путь далекий

Мне дороже нежности любой…

Милый друг, подобные упреки

Не имеют почвы под собой.

Чем шуметь и омрачать свиданье,

Улыбнись и выслушай меня:

Человек без нового заданья—

Все равно что печка без огня.

И давай запомним, друг мой милый:

Нынче мало Родину любить—

Надо,

чтоб она тебя любила,

А таким не просто стать и быть!

НАТАШЕ

Ах, Наташа, Наташа, еще не вчера ли

Подходящее имя тебе выбирали,

С необычными справками шли в учрежденья,

Чтоб скорее твое узаконить рожденье!

Сколько званий присвоила ты домочадцам!

Молодой человек стал отцом величаться,

А отец молодого того человека

Сразу в деды шагнул, не прожив и полвека.

Стала бабушкой мама, а дочь ее — мамой,

Стал двоюродным братом мальчишка упрямый…

Ты пришла

в относительно мирное время,

Подрастай, егоза, да знакомься со всеми!

…Если в детстве с тобой ничего не случится,

Ты, во-первых, должна на «отлично» учиться,

Во-вторых, не играть на родительских нервах,

В-третьих…

Ладно… Пожалуйста, помни во-первых!..

Не заметишь, Наташа, как станешь невестой.

Но по-прежнему к знаньям любовь свою пестуй,

Ибо знанья,

Согласно теперешним данным,

Для невесты являются лучшим приданым!

Понимаешь,

Отец не имеет в излишке

Ни добра в сундуке, ни рублей на сберкнижке.

Но державу

На тысячи верст протяженьем

Он считает своим основным сбереженьем!

Распростерлась она, себе равных не зная,

От Курильской гряды до холмов на Дунае.

Развернулась под солнцем и в дыме-тумане

От Гольфштрема до синих ущелий Тянь-Шаня.

Ты получишь ее,

Как хозяйство хозяйка,

Как безбрежную даль острокрылая чайка.

И живи на здоровье

Просторно и ярко.

Если будешь достойна

Такого подарка!

ЦАРЬ-ПУШКА

Есть у нас в Кремле на видном плане

Пушка бесподобная одна.

Не грозит,

не бредит полем брани,

Не стремится властвовать она.

Не подвластна воле бомбардира,

Не причастна к буйству канонад.

Русская

царь-пушка — Пушка мира,

Вековой

Наглядный экспонат!

САМОЧУВСТВИЕ

Расскажу вам по секрету,

Да простит меня аллах,

Как я стал авторитетом

В заседательских делах.

Началось довольно просто:

Люди умные вполне

Искру творческого роста

Обнаружили во мне.

Похвалили за натуру,

За веселое перо

И мою кандидатуру

Дружно двинули в бюро.

И, лиха беда начало,

Был я выдвинут потом

В редколлегию журнала,

В три комиссии притом.

Наступила жизнь другая:

Я повсюду на виду—

То в президиум шагаю,

То с трибуны речь веду.

Представительный мужчина,

Я — в числе секретарей.

…Персональная машина,

Секретарши у дверей;

Встречи, речи, даже тосты,

Стал как яблочко ранет…

Но для творческого роста

Никаких просветов нет.

Тут набрался я отваги

И при помощи пера

На простом листе бумаги

Выдал правду на-гора,

Мол, служу я неохотно

И решительно готов

Отказаться от почетных

Занимаемых постов.

Мол, противиться не надо,

И прошу иметь в виду:

Как в отставшую бригаду,

Я в Поэзию иду…

Пусть в певучем нашем цехе

Нет гагановских бригад,

Пусть не те еще успехи

Да и опыт небогат,

Но сюда приходит Муза—

От зари и до зари:

«Эй, товарищ, член Союза,

Зажигайся!.. И твори!..»

Больше нет унынья злого.

Жизнь трудна и хороша.

И ударной силой слова

Снова полнится душа!

ВЫХОД ИЗ… ПОРАЖЕНЬЯ

Соперничество есть соперничество.

А если ты опережен,—

Легко

насупиться,

разнервничаться,

«Полезть в бутыль» и на рожон.

Нет!

Подтянись духовно, качественно.

Все компоненты взвесь,

прозри.

И обскачи

победно скачущего,

Будь первым,

Хоть на полноздри!

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО

Главврачу курортной поликлиники

города Ялты

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное