Из записных книжек

- Главная его ошибка в том, что он хотел перепрыгнуть пропасть в два приема. (Остроумно, ничего не скажешь.)

С большой тоской - о спивающемся лондонском джентльмене.

О водке: "Там-то и стал я к ней, мамочке, привыкать. За собакой палка не пропадет".

Ушел, вышел из запоя при помощи уколов.

О Байкальском целлюлозном комбинате:

- Да, это неприятная хреновина.

Павленко был циник. И великолепный рассказчик (устно).

Провожания до дому. "Соседний" пес - Сексот. Узнав, что в Александровском централе лечебница для психов и алкоголиков:

- Что вы говорите? Может, там еще встретимся? Может быть.

Москву, оказывается, собирались переименовывать. Холопы хотели назвать ее Сталин. Не согласился сам.

Твардовский при чтении биографии Сталина.

Не любит три слова: силуэт, майонез и романтика

О том, как он проснулся на волостном комсомольском собрании.

Пьет и кается. "Водка отнимает у человека семью, природу... дочь Олю".

Белла Ахмадулина в гостях у Марьи Илларионовны. Ахмадулина гуляет здесь с таксой, прекрасно одета, красивая, в самом деле. Пьет, видимо, по распущенности. Скорбей у нее быть не должно.

О том, как он читал "Страну Муравию". Ермилов и Святополк Мирский. Ермилов - тогда редактор "Красной нови".

- Почему не печатаете?

- Нет, нет, вопрос о поэме у нас стоит. Давно стоит.

- Стоять у вас стоит, да ничего не получается.

Регистан - редактор "30 дней" - взял у него, тогда неизвестного, стихотворение и тут же выдал.

Чек на 30 рублей. Тогда же пригрел его Ефим Зозуля (в "Огоньке").

После успеха "Муравии" он немедленно купил шубу, в которой поехал домой в деревню.

Топор брата - "злой как собака"

Весной ездил хоронить мать. На кладбище - шекспировские ребята.

Симонов у Бунина.

Ехали из Минска. Он, Прокофьев и Симонов.

На волостном слете комсомола. Какой-то секретарь Исаковскому:

- Захотел шашку поточить - сказал бы. У нас тут вот они - сидят львицы. Сделали бы по-партийному.

Спор - "кто виноват".

Редакторский фатализм: "Все идет правильно. Хороших вещей вне печати нет".

Об Ильичеве.

Вучетич существует специально для того, чтобы подписываться под доносами.

Винокуров - круглый милый человек. Честный. Стихи - умозрительны. Взглянул на обложку, на обрезанный портрет (нет лба) - возмутился.

"Дневники" Байрона интереснее (сейчас), чем его стихи.

Разговор о древних людях.

Закончена статья о Бунине. Запой. Статьей недоволен.

Летом собирается в Сибирь. С удовольствием разделяет возмущение Шолоховым, Паустовским и другими - они никогда не бывали в Сибири.

В Чите, говорят, у него был роман.

- Не бросать жену. Надо искать в ней все хорошее и проч.

Очень хвалит "Театральный роман" Булгакова. В шестом номере обещается опубликовать.

Мою фамилию вышучивал, как все, кто ее вышучивал. Вампилов - Вампиров. Драматург, укротитель травести (примерно так).

Конфуз с Вильгельмом Журавлевым. (Тот в "Октябре" опубликовал стих Ахматовой, написанный в 15-м году.)

О Фурцевой. (Вскрыла вену, потому что вывели из Президиума.)

Грудной голос - для всех.

Об Овечкине, Симонове, Алигер. Две страницы о Хрущеве из текста Вучетича.

Часто, особенно пьяный, вспоминает Бунина.

Прибаутка: "Рюмочка Христова..."

Песня:

А в поле вярба

Под вярбой вода

Там гуляла, там ходила

Девка молода.

Или:

Белым снегом, белым снегом

Замело все пути.

Любит "Не осенний мелкий дождичек..."

Кочетов и Твардовский и Солженицын.

Педерастов он судить бы не стал. Хотя, разумеется, не сторонник этого развлечения.

Любовницы - были.

Снова запой.

- Убить еще не могу, но ударить уже могу.

Простились. Бутылка коньяку.

- Стебани!

КОММЕНТАРИИ

Александр Вампилов вел записные книжки с 1955 г. до конца жизни. Но точно датировать ту или иную запись не представляется возможным, потому что автор, начиная очередную книжку (ими были разного формата блокнотики, а чаще маленькие тетрадки "для записи слов"), никогда не дописывал ее до конца, прерывался, начинал новую, позже возвращался вновь к прежней. Записи могли начинаться с середины книжки, с конца. Записные книжки Вампилова - его творческая лаборатория. Здесь мы находим планы, сюжетные наброски будущих произведений, отдельные фразы и диалоги персонажей, их характеристики. Вампилов был замечательный рисовальщик: нередко наброски и планы будущих пьес сопровождаются в записных книжках изображениями отдельных героев и сцен. В одних книжках можно найти страницы, переложенные дубовыми листочками (значит, книжка побывала с драматургом в Ялте), счастливыми автобусными и трамвайными билетиками (они вложены между страницами большинства его книжек).

Выдержки из записных книжек Вампилова впервые были опубликованы в альманахе "Современная драматургия" (1986, Э1), а затем в еженедельнике "Литературная Россия" (1986, июнь, Э25). Более полно публиковались в книгах А.Вампилова "Стечение обстоятельств" и "Я с вами, люди". В наст. изд. печатается более полный вариант по рукописи, предоставленной О.М.Вампиловой.