Из восьми книг

Унялся вихрь на ясном Крите,

Смерть отошла и страх растаял.

Уже из черного укрытья

На кровь не выйдет Минотавр,

И стены Лабиринт коварный

Не сузит, жертву окружая.

И лишь закат, в листве рыжея,

Закурит трубку близ таверны.

И – эллинской судьбы остаток —

Старик, и с ним печальный мальчик —

Затеплят свечку. Тьма заплачет,

Но пальцам ночи не достать их.

Свеча по чуду Парфенона,

По красоте богов и смертных:

Златых, серебряных и медных

Столетий – оскудело лоно.

Но при свече прекрасны лица,

Как отблеск лета в день осенний,

И в этой красоте таится

Богов и смертных воскресенье.

Ах, не помнить зла, а просто бы

Петь под дождичком косым…

Ведь не счесть детей у Господа,

Но один пресветлый Сын.

В синей северной стране меня

Сам он в тайну посвятил,

Что родился прежде времени,

И пространства, и светил.

Был единым и единственным,

Содержа и век и миг,

Светлым зеркалом таинственным

Отражая Божий Лик.

Не вместить земными мерками,

Почему да как – но вдруг

Выпадало с громом зеркало

Из простертых Божьих рук,

Выпадало – раскололося

На цвета волос и глаз,

На различья смеха, голоса,

На тебя, меня и нас…

Как и чем осколки склеются?

Скоро ль ждать того? – Навряд.

В поле косточки белеются.

Окна в городе горят.

Ум над миром – как над книгою,

А душа без книг живет.

Сколько капель гибнет, прыгая,

Ну, а ливень льет и льет.

Всех простить пошли мне,

Господи: Каждый – сам, и каждый —

Сын… Ах, не помнить зла, а просто бы

Петь под дождичком косым.

1994

ЭДВАРД ГРИГ

Все длится январь с колыбельным напевом своим,

Со свистом своей корабельной метели.

– Скорее, январь! Ведь в апреле я буду любим,

Пройди, пропусти меня ближе к апрелю!

Но шепчет метель: «Вот развеются иней и дым,

Как все, что земные созданья понять не успели, —

Настанет апрель. Но в апреле ты станешь другим.

И юный порыв твой растает в апреле».

– Ну что ж, если мне не дожить до весеннего дня,

И если, метель, ты права в самом деле,

И если и впрямь кто-то любит меня, —

Пускай в мой январь он придет из апреля!..

Но длится январь с колыбельным напевом своим,

Со свистом своей корабельной метели,

А я только снегом да ветром любим —

Они мне об этом сказать захотели…

письмо