Из уст в уста

"Добро" охраны дает вам пропуск в элитное общество. Привратник не только распахнул перед нами дверь, но и отдал честь, прикоснувшись пальцами к шляпе, словно приветствовал английскую королеву.

Глория пришла в восторг. Пройдя сквозь дубовые двери, она широко улыбнулась привратнику и отсалютовала в ответ, похлопав ладонью по зеленому бантику в рыжей шевелюре.

В таких местах, как холл "Ивового Гребня", невольно переходишь на шепот. Минуя зеркала в золотых рамах с лиственным орнаментом, огромные филодендроны в горшках и антикварные канапе, расставленные по углам, мы с Матиасом переговаривались приглушенным тоном распорядителей похорон:

— Какой этаж?

— Сказали, третий.

Роскошь, вынудившая нас с Матиасом понизить голос, нисколько не смутила Глорию.

— Ух ты! — гаркнула она. — Разве это не высший класс, а?

В холле я насчитала четырех людей. Все они обернулись на замечание толстухи. Все четверо были седовласы и смотрели неодобрительно.

Энергичным кивком я дала понять нашей спутнице, что слышала ее и повторять нет нужды, и отвернулась, дабы оборвать ее излияния.

Благодаря мягкому свету, струившемуся из медных бра на стенах, мраморным плитам на полу и деревянным панелям благородных синих оттенков в холле "Ивового Гребня" чувствуешь себя, как в соборе. Если, конечно, найдется собор просторный, как футбольное поле, с огромной хрустальной люстрой на потолке и журчащим фонтаном в центре.

И проститутка живет в таких условиях. Вот уж действительно ирония судьбы!

Матиас, вероятно, тоже ощутил эту иронию.

— Ты уверена, что мы не ошиблись адресом? — прошептал он. — Очень уж это место не похоже на…

— Да тут она живет, все правильно! — перебила Глория. Матиас по-прежнему поддерживал ее из опасения, как бы дамочка не рухнула по дороге и нам не пришлось втаскивать безжизненное тело в лифт. — Мне ли не знать, я не раз наведывалась к ней в гости.

Пройдя не меньше тридцати ярдов по футбольному холлу, мы поравнялись с антикварным резным столом, за которым восседал человек в строгом костюме. Он вежливо указал на лифт с дверьми из орехового дерева.

Я тоже бывала здесь. Несколько раз. И никогда парень за резным столом ничего другого не делал. В конце концов я решила, что для того его и наняли, чтобы указывать на лифт плавным мановением руки, не издавая при этом ни звука.

Даже лифт в этом доме умел вести себя тихо. Его двери распахнулись без малейшего шороха. Но то, что умел лифт, было китайской грамотой для Глории. Когда двери лифта открылись, она присвистнула. В том, что седовласые головы опять повернулись в нашу сторону, не было ничего удивительного. Удивительно, что охрана не прибежала, ведь акустика была прекрасная.

— Какой шик! — Глория глянула на меня. — Теперь вы понимаете, почему я и за миллион лет не догадалась бы, что Сиси Смак — шлюха?

Возможно, мне почудилось, но последнее слово прозвучало особенно громко и гулким эхом прокатилось по холлу.

Языком Глория ворочала уже много лучше, посему не было никакой надежды, что ее слов не разберут. Матиас, например, отлично разобрал. Он вдруг издал странный звук, словно его душили. И уж наверняка трубный глас Глории достиг ушей всех присутствовавших. Пока мы с Матиасом запихивали толстуху в лифт, я не удержалась и украдкой оглянулась.

Четверо седовласых и парень за резным столом застыли с открытыми ртами.

Вероятность, что в этом доме живет еще кто-нибудь по имени Сиси Смак, была ничтожна мала. Мне ни в коем случае не хотелось нести ответственность за разрушение той новой жизни, которую устроила для себя бывшая проститутка. И я ляпнула первое, что пришло в голову, стараясь говорить так же громко, как Глория:

— Да, да, Сиси шьет ух как! Получше всяких карденов! Мастерица хоть куда!

Вряд ли аудитория купилась на эту уловку. Однако, на мой взгляд, я удачно вышла из положения, учитывая, что времени на раздумья не было. Матиас придерживался иного мнения.

Он посмотрел на меня как на чокнутую. Глория была с ним согласна:

— Сиси? Да она в жизни иголки в руках не держала! Чего это вы несете?

Двери лифта бесшумно закрылись.

Оправдываться не имело смысла. Боюсь, Глория не поняла бы. Но она и не ждала моих оправданий, потому что тут же потеряла ко мне интерес.

Вывалившись из лифта на третьем этаже, Глория торопливо заковыляла к квартире № 302. К счастью, дверь находилась в двух шагах от лифта. Толстуха нажала на кнопку звонка, умудрившись не промахнуться. Держалась она довольно прямо.

В таких домах звонка на лестнице не слышно. Но, вероятно, его хорошо слышно внутри квартиры. Дверь почти сразу же отворилась.

Я слегка оторопела. На пороге стояла женщина лет пятидесяти пяти. Примерно моего роста, но килограммов на десять тяжелее. Блеклые каштановые волосы с заметной проседью были собраны в "конский хвост" и перетянуты толстой канцелярской резинкой. Мешковатый спортивный костюм превращал хозяйку квартиры в бесформенную глыбу.