Из тьмы

– Что ж, хорошо, сейчас секретарь распечатает чистовик, и ваша воля будет задокументирована, – улыбнулся Степан Сергеевич, – и кстати, вам очень повезло с невесткой. Затем он встал из-за стола и, выйдя из кабинета отдал, документ в производство.

Через 15 минут новое завещание было оформлено и зафиксировано.

Людмила Николаевна и Геннадий Павлович

Людмила была у себя в домашнем кабинете. По телефону она ругалась с начальником отдела закупок. Закончив отчитывать подчинённого и раздав указания, она посмотрела на часы, шёл седьмой час вечера.

Людмила Николаевна вышла в кабинет и прошла в гостиную. Там перед телевизором, развалившись на кожаном диване, сидел её муж.

– Милый, думаю нам пора поужинать. Как сделаем, поедем в ресторан или закажем еду на дом? – бросила она, проходя на кухню.

– Дай подумать. Маму возьмём с собой? – не отрываясь от просмотра спросил Геннадий.

Людмила посмотрела на затылок мужа, где уже начинала пробиваться плешь.

– Пойду, спрошу у неё. – и Людмила поднялась наверх.

Через пять минут Людмила села рядом с мужем. На лице застыла маска печали страха. Руки её дрожали. Геннадий повернулся к супруге, посмотрел на неё и спросил: «Что с тобой? Тебе нехорошо?»

– Твоя мама, Геночка, она умерла, – не выдержав нахлынувших чувств Людмила разрыдалась.

Геннадий, не веря словам супруги взбежал наверх в спальню матери, из которой после вышел весь бледный, покрытый капельками холодного пота.

Спустя два часа Геннадий и Людмила сидели за кухонным столом и снимали стресс алкоголем. Сын Ксении Брониславовны склонился над бокалом виски, который уже был пятым. Слёзы текли по его щекам, падая на гранитную гладь столешницы. Невестка сидела с бокалом красного вина. Выражение её лица отдавало холодом и собранностью, было понятно, что теперь всё лежит на ней, и теперь она капитан этого корабля. Людмила поставила стакан на стол и, посмотрев на мужа, спросила: «Ты знаешь, где хранится завещание твоей мамы?»

Геннадий поднял голову и удивлённо посмотрел заплаканными глазами на жену.

– А зачем оно сейчас тебе? – медленно спросил он.

– Хочу понять, что нас ждёт в будущем. – спокойным тоном ответила она и сделала глоток вина.

– Возможно, у нотариуса… – начал он, но жена его прервала.

– У нотариуса хранится копия. Оригинал же должен быть здесь, – заключила глава семейства. – И нам необходимо его найти.

Завещание нашлось быстро. Оно хранилось в шкафу, в коробке со старыми фотографиями, письмами, дневниками, различными предметами – фрагментами памяти бывшей хозяйки.

По нему их семейный бизнес делился на три части, две из которых отходили Борисовым, а одна треть некоему Окуневу Григорию Максимовичу, пятидесяти шести лет от роду. Кто это был, Борисовы не имели никакого представления. Понять это помогли дневники Ксении Брониславовны, в которых упоминался мальчик, которого она родила в 18 лет вне брака, и от которого она была вынуждена отказаться в роддоме, дабы не покрывать свою семью позором. Из дневников следовало, что пару лет назад она нашла его и даже встречалась, но сын не пошёл на контакт и отношения не продолжил. Всё это тяготило Ксению Брониславовну, и она пыталась как-то воздать первому сыну за те лишения, что он пережил. Включение в завещание было финальным шагом.

– Только этого нам не хватало, – тяжело выдохнула Людмила, осознав все последствия такого завещания для её семьи и семейного дела.

– И что нам теперь делать? – Геннадий пытался найти успокоение у супруги.

К утру в голове Людмилы сформировалось решение. Она сделала пару звонков, и к обеду их гараж был наполнен кондиционерами, которые позволили опустить температуру в помещении до требуемых 5 градусов.

Ещё через час, на пороге их дома стоял пожилой мужчина лет 65 с кожаным саквояжем, с которым ходили доктора в конце девятнадцатого, начале двадцатого веков.

Людмила сопроводила мужчину в гостиную и усадила в кресло, предложив выпить чаю. Тот ответил согласием.

– Геннадий, познакомься, это Эммануил Аркадьевич. – Людмила ввела мужа в гостиную и представила гостю, – Он поможет нам решить вопрос с завещанием.

Гость привстал и протянул сухую жилистую ладонь для приветствия. Геннадий пожал руку. После все расположились в гостиной. Людмила налила чай мужу и медленно начала с пояснений.

– Как я уже сказала, Эммануил Аркадьевич поможет нам с завещанием, – она набрала в грудь воздуха и сделала паузу.

– Вы нотариус? – отпивая чай поинтересовался Геннадий.

Пожилой мужчина буравил взглядом Борисова.

– Нет, он не нотариус. – ответила Людмила.

– Тогда как он сможет нам помочь? – уже обратился к супруге Геннадий, отпивая чай.

Людмила посмотрела в глаза мужу.

Геннадий почувствовал, как его мутит, изображение перед глазами потеряло резкость и начало расплываться, сознание заволокло туманом, сквозь дымку которого пробивался голос жены.