Из тьмы

В какой-то момент, Дима, оглянувшись назад заметил в смыкающейся за ним мгле две пары движущихся точек, светящихся тусклым изумрудным светом. Кажется, он был здесь не один. Ужас вязким потоком поднялся из глубины его подсознания. Ему было страшно идти вперёд, но странные глаза-огни позади заставляли продолжать движение и словно направляли его в нужном направлении каким-то непостижимым телепатическим образом. Дима интуитивно знал, куда нужно идти.

Лабиринт закончился каскадом постепенно сужающихся ступеней, ведущих к постройке, напоминающей мезоамериканскую пирамиду или месопотамский зиккурат. Дима приступил к спуску и волны холодного влажного воздуха объяли его дрожащее от страха тело.

Сойдя с последней ступени покрытой плесенью и слизью, путник шагнул на каменное плато, на котором был воздвигнут мрачный мавзолей с беззубым зевом входа, распахнутым ему навстречу.

Дима испуганный и одинокий подошел ближе и остановился в нерешительности, компанию ему составляли лишь две пары огней, блуждающие по близости во влажной темноте.

Вдруг в его голове прозвучали знакомые женские голоса, напоминающие голоса жены и матери одновременно: «Иди же к нам, ты так долго был в пути, мы не можем больше ждать!» Дима, загипнотизированный этими голосами, оставив рюкзак и фонарь, направился внутрь пирамиды.

Там он оказался в небольшой комнате в абсолютной темноте, проход из которой в основное помещение застилал сплошной поток воды, с шумом сливавшийся через отверстия в полу куда-то дальше вниз, в гулкие подземные пустоты.

Дима на ощупь двинулся вперёд, пока не ощутил холодный поток, коснувшись водопада. Вдруг две пары рук толкнули его под воду, раздели и обмыли. Закончив с этим, его повели дальше внутрь пирамиды, где обтёрли нежнейшей благоухающей тканью, а затем нанесли на тело терпко пахнущую мазь.

Вдоль стен зала, в котором проходила ритуальная процедура, скрытые темнотой, немыми свидетелями стояли мумии. Среди них были фигуры низкого и исполинского роста и не все они очертаниями напоминали людей…

Дима покорно стоял, голова его была пуста, но это не тревожило его, напротив, он был умиротворен и спокоен как младенец, который насытившись материнским молоком, дремлет на благодатной груди.

Мазь подействовала таким образом, что он перестал ощущать своё тело, оно онемело, так же, как и его душа. Руки повели его дальше к стоящей посередине помещения внушительных размеров каменной чаше.

Внутри чаши находилось пульсирующее желеобразное Нечто, которое в возбуждении задрожало, как только два жилистых существа высокого роста, сквозь сросшиеся веки которых бирюзой светились глаза, привели Диму в этот жуткий зал.

Чем ближе его подводили к чаше, тем нетерпеливее становилась дрожь заполнявшего её Нечто. Дима был поднят сильными руками гигантов и аккуратно погружен лицом вниз в удовлетворенно и жадно захлюпавшее желе.

Тело несчастного медленно погрузилось, и он каждой клеточкой кожи ощущал щекотные покалывания, которые быстро усиливались и, в конце концов, всё его существо было пронизано настойчивым нестерпимым зудом. Зуд заполнил всё, и на краю безумия, его сознание оборвалось.

Мир исчез, втянувшись в самого себя, не оставив ни формы, ни цвета, ни звуков – ничего. Быть может, время ещё существовало, но не было гвоздя и стены, на которую можно было бы повесить часы…

За днем последовала страшная ночь. В пирамиде, ставшей последним пристанищем для Димы, под жуткий шёпот оживших мумий происходила фантастическая метаморфоза, пока к утру из каменной чаши не восстал тот, кто с помощью картины призвал несчастного в это погибельное место.

***

Следующим утром из пещеры вышел высокий сутулый мужчина с угрюмым сосредоточенным лицом, закутанный в какое-то тряпьё. Проводник, дремавший неподалёку в спальнике, после хриплого оклика незнакомца, проснулся и вскрикнул от ужаса, увидев нависшую над ним фигуру. Быстро выбравшись из спальника, он уважительно поприветствовал мужчину на английском и, бормоча под нос какие-то молитвы, торопливо достал из рюкзака одежду и ботинки, а затем помог пришедшему из тьмы пещеры человеку одеться.

***

Спустя год после столь удивительных событий, на другом материке в загородном доме одного известного писателя произошло странное событие…

За столом сидел долговязый пожилой мужчина – хозяин дома, его серые близко посаженные глаза с удивлением смотрели сквозь стекла очков на письмо, лежащее перед ним.

«Уважаемый Стивен, мы с Вами, в силу непреодолимых обстоятельств естественного характера, лично не могли быть знакомы. Смею предположить, что Вы, как поклонник моего творчества, а также смелый и принципиальный человек (это стало мне известно из нынешних весьма удивительных и прогрессивных средств информации) сможете поверить в историю, которую я Вам расскажу…»

В конце письма было написано следующее.

«P.S.

Сочту за честь публиковаться в соавторстве под Вашим именем, Стивен!

С уважением, Говард Филлипс Лавкрафт».