Поправив свою идеально сидящую униформу, заодно надев на лицо самую ослепительную из имеющихся у нее улыбок, она постучала в дверь. Никто не ответил.
— Прошу простить меня госпожа, — тихо сказала Мириам, открывая дверь.
Первое что бросилось в глаза горничной, это пустая комната с одной-единственной большой двуспальной кроватью, пережившей не одно десятилетие, а также несколько помятых девичьих нарядов на ее спинке. Затем Мириам увидела спину своей госпожи, которая, как и было сказана стояла на балконе с расправленными в стороны руками.
Черные как угль волосы, довольно высокой для своего возраста девочки, доходили до пят, и сейчас красиво развивались на ночном ветру. Одета юная госпожа была в легкую ночную рубашку до колен и своими босыми ногами уверенно стояла на каменном полу. Ее худые ручки, словно опираясь на воздух, даже не думали дрогнуть от усталости, а умиротворенное дыхание будто попадало в ритм с самой природой. Казалось, что если она перестанет дышать, сам мир рухнет.
По-видимому почувствовав на себе взгляд, девочка обернулась, и ее истощенное болезнью лицо стало видно горничной, у которой застыл ком в горле, когда она увидела глаза своей новой госпожи.
Две кроваво-алые луны взирали на нее с безмерным спокойствием, что могло означать только одно.
«Она прямой потомок главного клана, — горящим оловом разлилось в голове Мириам, застывшей на одном месте».
— Кто ты? — слетел вопрос с бледных губ девочки.
Опомнившись, горничная рухнула на колени.
— Недостойная слуга Мириам пришла служить великой госпоже.
Глава 3
Глава 3.
— Вот как, ясно, — безэмоционально сказала девочка, по-прежнему смотря на склоненную в дверном проеме горничную, — Мириам, — обратилась она к ней.
— Да госпожа, — не поднимая взор, ответила девушка, все еще переваривающая в своей голове новую информацию.
— У меня есть к тебе один вопрос, — опустив руки, начала медленно приближаться к горничной, Тайхо.
— Если это в моих силах, я отвечу на любой вопрос, госпожа, — решительно изрекла Мириам, немного приподняв голову и снова увидев эти ярко-красные глаза, чистые, словно озерная гладь, и вселяющие странный ужас своей хладнокровностью.
— Сегодня меня стало мучить странное чувство, ничего особенного, лишь незначительное неудобство, но мне интересно — что это? Ты знаешь? — моргнув, на полном серьезе спросила Тайхо.
— Возможно, — проглотила слюну Мириам, до сих пор нервничая, — это голод моя госпожа.
— Точно, — расширились глаза девочки, — это тело испытывает материальный голод, ему недостаточно чистой энергии на данном этапе развития, как я сама не догадалась, — начала шептать что-то невнятное себе под нос Тайхо.
— Юная госпожа, вы хорошо себя чувствуете? Возможно, вам нужно отдохнуть, а я сделаю завтрак, — мягко с улыбкой, произнесла горничная, вновь склонив голову.
— Ты молодец Мириам, — услышала неожиданную похвалу от своей хозяйки она, а затем ощутила мягкую ладонь девочки на своей голове, — умница, — начала гладить застывшую как статуя горничную, Тайхо, на лице которой отразилось легкое умиротворение, — приготовь что-нибудь.
Сказав это, десятилетняя девочка вновь направилась к балкону, где встала ровна на то же место и, раскинув руки, принялась ритмично и глубоко дышать.
Отойдя от целой череды шокирующих событий, Мириам, тихо поднявшись на ноги, с раскрытыми до предела глазами взглянула на свою маленькую хозяйку, что вновь начала свой невидимый танец с природой.
«Разве руки детей больных сращением сфер не должны гореть огнем, словно угли из печи? — задалась вопросом горничная, потрогав свою макушку, что недавно была так неожиданно приласкана ее госпожой, — руки госпожи обычной температуры, да и бури хаоса исходящей от нее я совсем не чувствую. Она точно больна? Я не особо чувствительна к силе но… Ох, о чем это я, — спохватилась Мириам, — моя юная госпожа голодна! Срочно нужно приниматься за готовку!»
Поклонившись хрупкому силуэту хозяйки, горничная тихо закрыла дверь, и быстрыми шагами направилась на первый этаж.
Выпроводив напуганную, до полуобморочного состояния, временную прислугу, мертвой хваткой вцепившуюся в принесенные ей чемоданы, Мириам, распаковав свой багаж, достала из него свежекупленные, вчера вечером в ближайшей лавке, продукты.
«Как я и думала, в доме даже куска хлеба нет, из чего интересно собирались в теории варить кашу госпоже, — риторически вопросила горничная, подкидывая в еще не остывшую, старую каменную печь, наколотые дрова, — лет двадцать назад эта кухня была потрясающей, — подумала девушка, оглядывая большую комнату с двумя массивными печами, длинным прямоугольным разделочным столом, пятью шкафами и приямком ведущим в погреб».
Стараясь ничего не сломать и не разбить, а также не сделать еще один вход в погреб, Мириам начала отчищать самый незахламленный угол огромной кухни, который, по-видимому, раньше использовала и ее предшественница.
Нарезав несколько легких салатов из принесенных овощей, а также бросив на отмытый противень тонкий засоленный кусочек мяса, девушка принялась чистить картошку, из которой решила приготовить пюре.