Читаем Из Касабланки морем полностью

В Алма-Ате, в министерстве строительства республики, конечно, поинтересовались, откуда он родом, из каких мест, почему решил работать в Казахстане? И когда он назвал родной Аксай, велели прийти завтра: кажется, в тех краях, почти дома, найдется подходящая работа. Работа -- и впрямь интересная, а главное -- самостоятельная -- нашлась не где-то рядом, а в самом Аксае. Шла шестая целинная осень, и страна в том далеком пятьдесят девятом году ждала первый казахстанский миллиард пудов хлеба. С целиной связывалось решение хлебной проблемы, и в степях обживались надолго и всерьез. Оттого и развернулась большая стройка в забытом бурным временем степном Аксае. Ровная, неоглядная на сотни верст кругом степь с редкими овражками и чахлыми перелесками. Аксай стоял вдали от больших дорог, до железнодорожной станции и райцентра Нагорное -- двадцать верст. По нынешним меркам, кажется, всего ничего, а по степному бездорожью, особенно когда по осени задождит, развезет проселочные дороги, никакая машина без трактора до райцентра не доберется. А Аксай и сам хлеб растил, и вокруг совхоз на совхозе, что появились опять же с освоением целины. Вот и оказалось, что его район стал в области самым хлебным, и решено было возвести там два элеватора. Один в райцентре, в Нагорном, при железной дороге, чтобы сразу отгружать вагоны с хлебом, другой в Аксае, чтобы принимал хлеб из глубинки. В Нагорном, доселе тоже не знавшем большого строительства, создали строительно-монтажное управление, а в Аксае хозрасчетный участок этого СМУ, хотя возводили и там и тут два одинаковых, как близнецы, элеватора. В это недавно организованное СМУ и получил направление молодой инженер Мансур Атаулин.

Управление уже с полгода как организовалось, а работы толком еще и не разворачивались, едва-едва разбивку по осям закончили да обноску территории завершили,-- шел нескончаемый организационный процесс. Атаулину в СМУ обрадовались и прежде всего потому, что он местный: за полгода из Аксая сбежал уже второй начальник участка. Да и то сказать: ни гостиницы в поселке, ни приличной столовой, а одна-единственная чайная работала только днем -- приезжим здесь было несладко. Мансура сразу оформили начальником участка. Конечно, сейчас, когда дипломированных специалистов пруд пруди, вряд ли такое может случиться, прорабом поставят -- уже удача, а тут сразу -- начальником участка. Наверное, учитывали и московский диплом, а главное, тогда ни у кого не возникало вопроса: потянет или не потянет. Инженер --значит инженер, обязан работать и тянуть. Да и у самого Атаулина страха не было, даже радовался, что будет сам себе хозяином. "Не каждому может такая удача выпасть",-- решил он тогда.

Сейчас, на палубе теплохода, идущего по Средиземному морю, Атаулин словно воочью увидел ту свою первую в жизни стройку. Начинал он практически с нуля: и кадры пришлось набирать, и здание прорабской спешно возводить, и склады, и подъездные пути к элеватору строить.

Может, он всю жизнь идеализировал свою первую стройку, но таких рабочих -- умелых, исполнительных -- у пего никогда больше не было, разве что в Африке, да и то их можно было сравнить лишь в безотказности, аккуратности, а вот в мастерстве, инициативности, самостоятельности разве сравнишь!

И ведь не было поначалу кадровых, строительных рабочих -- все местные, и каждый пришел с заявлением: "Прошу принять разнорабочим", иные писали печатными буквами "чернорабочим". Он за голову схватился, увидев гору подобных заявлений. Ему же срочно требовались плотники, арматурщики, бетонщики, каменщики -- эти профессии в первую очередь, позарез, без них элеватора не построишь. Он с надеждой подумал было об управлении в Нагорном, но молодым умом понял, что на помощь оттуда надеяться напрасно и нужно действовать самому.

"Прекрасное, требовательное время",-- думал иногда Атаулин, вспоминая начало трудового пути. Они сами искали выход из любого трудного положения, а не ссылались на причины, даже самые объективные.

Когда Атаулин вступил в должность, на участке числилось восемьдесят рабочих, из них восемьдесят процентов разнорабочих, а остальные шестнадцать, имевшие специальность, были прикомандированными, и очень рассчитывать на них не приходилось. Свои должны быть кадры, свои -- это Мансур понял сразу.

На другой день, к концу смены, он попросил собраться на пустой строительной площадке, где только делали обноску, всех рабочих до единого. Прежде всего он рассказал о том, что они будут строить, показал общий вид элеватора в готовом виде, выполненный цветными красками. Над этим листом ватмана он просидел накануне всю ночь, старался, чтобы впечатляло. Люди должны ясно представлять, что они строят, во что вкладывают свой разум, энергию, силу. Потом объяснил: чтобы построить такую махину, им нужно учиться, овладеть новыми профессиями. И увидел, как его "гвардия" на глазах сникла -- средний возраст у них был ближе к пятидесяти, большинство фронтовики, с грамотой у всех нешибко. Куда уж нам учиться, поздно -- так можно было обобщить бурно высказанную в ответ мысль.

Перейти на страницу:

Похожие книги