Иван Проханов

Иван Степанович, наш возлюбленный брат и руководитель, горячо любил свою мать и радовался ее долголетию. Однажды, на большой братской вечере, он представил собравшимся свою престарелую дорогую матушку и, сказав несколько трогательных слов о ней, заплакал: слёзы любимого и любящего сына были лучшей благодарностью ей...

В. Дубровский

Детство и отрочество И. С. Проханова

Иван Степанович Проханов родился 17 апреля 1869 года во Владикавказе. С детства отличался он кротким и вдумчивым характером. Любил в уединении мечтать над книгой. В юные годы пережил несколько случаев, о которых часто впоследствии вспоминал.

О первом, уже упомянутом, когда после кратковременной, вероятно, клинической смерти, он вернулся к жизни, он, конечно, знал со слов матери. Обдумывая этот случай, будучи взрослым, он пришёл к убеждению, что остался жить по воле Всевышнего, от Которого зависит все, с чем он уже столкнулся и с чем ещё предстоит столкнуться в жизни. Порой, в минуты уныния, ему приходила мысль: “Почему я не умер тогда, младенцем?” Но уверенность в превосходстве Господа любви и жизни над злом и смертью помогала ему прогонять эту мысль. Он научился с радостью повторять в каждый критический момент: “Не моя, но Твоя да будет воля!”. И наградой за эти желание и умение повиноваться Господу были радость, наполнявшая сердце, и оптимистическое отношенуе к жизни.

...Другой случай, произведший на него неизгладимое впечатление, относится к годам его отрочества. Вот как он рассказывает о нём: “Будучи мальчиком, я любил размышлять о жизни, стараясь понять, что такое бытие? Что представляют собой безграничное пространство и вечность, небеса и ангелы? Больше всего волновала меня тайна Бога, Который сотворил всё это. Наряду с созерцательностью, мне свойственна была чувствительность по отношению к бедным, страдающим людям. Один случай, оставивший след в моей жизни, сильно способствовал тому, что с годами эта чувствительность не притуплялась.

Дело было холодной осенью во Владикавказе. Мы с братом играли во дворе. И вот видим нищего в лохмотьях, который, шатаясь от слабости, подошёл к нашему соседу и попросил у него несколько копеек: они были нужны ему, чтобы заплатить за ночлежку. На просьбу “босяка”' наш богатый сосед язвительно заметил: “На водку потратишь. Ступай прочь!” Некоторое время бедняк стоял с протянутой рукой, а потом медленно побрел в сторону городского парка. Сочувствуя в душе этому несчастному, я ничем не мог ему помочь, так как денег у меня не было. Выйдя во двор на другое утро, мы узнали от мальчиков, что в парке нашли замерзшего человека. Мы бросились в парк и увидели там вчерашнего “босяка”, которому сосед пожалел несколько копеек...”.

По словам И. С. П., этот случай помог ему впоследствии глубоко осознать слова Иисуса, записанные в Ев. от Матфея 5,42: “Просящему у тебя дай.” Иногда мы остаёмся глухи к просьбе по причине нашего предубежденного отношения к просящему. Но ведь мы не всеведущи, и потому как можем знать, что отказ наш действительно имеет оправдание! Обладая лишь очень ограниченным знанием наших ближних, мы можем ошибиться и отказать в помощи человеку, действительно нуждающемуся. Те, кто злоупотребят нашим доверием, сами будут ответственны за это. Нам же следует поступать мудро, как учил Христос: “Просящему у тебя дай” — и не отказывать в помощи.

Так именно и поступал Иван Проханов на протяжении всей своей жизни. Таково было его отношение к людям.

А как относился он к бессловесным тварям, к животным? Другой случай, о котором он рассказывает, определил и этот аспект его чувств и поведения.

“Как-то утром, со старым охотничьим ружьём, бывшим в доме, я отправился на охоту. И скоро увидел пичужку, которая пела, сидя на ветке дерева. Я прицелился и выстрелил в неё дробью. Подбежав затем к упавшей на землю птичке, замер перед трепыхавшимся комочком с окровавле-ным крылышком. Глаза пичуги были закрыты. Скоро она перестала трепыхаться...

Не могу описать, что я пережил в эти минуты. Я горел от стыда, в голове пронеслось — “Убийца!”. Я зарыл птичку в песке. Видимо, я действовал инстинктивно, стремясь скрыть следы своего злодеяния от чистого неба и сияющего солнца. Мысленно я дал тогда клятву себе — никогда впредь не охотиться. Не брать в руки ружья. В первый и в последний раз убил я в тот день живое существо. И с этого момента всегда чувствовал отвращение ко всему, что стремится уничтожить жизнь”.

# *

Мы уже упоминали, что родители И. С. происходили из молокан. Отец часто рассказывал сыновьям библейские истории. Одной из особо любимых детьми была история об Иосифе и его братьях.

Маленький Иван любил слушать трогательные и заунывные религиозные песни молокан. И рассказы отца и обеих бабушек о том, как преследовали их за веру.

Родители и бабушки представлялись ему святыми. Ра-' но стал он думать о том, чтобы и свою жизнь отдать помощи гонимым за веру.