— Там же ни зги не было видно в тот вечер, — сказал он сквозь зубы. — Почему они не ошиблись в тумане? Почему приехали именно к нужному дому, не заблудились, не запутались, не…
— Так Стрелок же бывал в этом доме, — напомнил Петрович.
— Я тоже бывал, — хмуро ответил Опалин, — но в тот вечер я даже не был уверен, что доберусь без приключений. Понимаешь, в тумане все стало совсем… А может, они поблизости держались?
— Это как? — удивился Назаров.
— Очень просто. Они уже находились где-то рядом, в одном из соседних домов. Им не нужен был извозчик, понимаешь? Им никто не был нужен. Они просто перебили наших и вернулись на хазу.
— Но Рязанов же проверял… — пробормотал Логинов, хмурясь. — Он был совершенно уверен, что у Стрелка никого нет в том районе…
И тут Опалина озарило.
— Станция, — выпалил он. — Станция железной дороги! Там же сортировочная… Если Стрелок с кем-то договорился… или запугал кого-то… Перекантовались где-то на станции, убили наших, вызволили Соньку и уехали! На поезде! Ищите свищите, граждане сыщики… Карп! Проверь персонал станции, срочно…
— Ваня, Ваня, — забормотал Петрович, — это все твои теории… Хоть и правдоподобные… и, в общем, голова у тебя варит…
Опалин шмыгнул носом.
— Я еще про арку узнал, — гордо объявил он.
— Про что? — изумился Логинов.
— Арка. Ну, то, что Шмидт перед смертью сказал. Это был магазин, который потом купил Кутепов и помещение переделал в бильярдный зал. Единственное, я не нащупал связи между Стрелком и магазином. Но у меня и возможности не те…
Агенты угрозыска смотрели на своего непутевого коллегу в полном остолбенении.
— А связь должна быть, потому что Ларион как-то узнал про слова Ярцева и убил его, — продолжал Иван. — Где-то там вертится его человечек…
— Ты, Ваня, — начал Назаров смущенно, — ну, честно-честно… Фрукт, одним словом! Как же ты в одиночку справился…
— Меня сейчас стошнит, — неожиданно сказал Опалин, пошатываясь и зеленея, и Валя, спохватившись, потащил его в уборную.
Примерно через час в вегетарианской столовой сидели три человека. Один из них — тот, кто был моложе своих спутников, — с непередаваемым выражением лица ковырял ложечкой яблочное пюре. Другой, с торчащей из кармана газетой, подвинул к нему стакан с зеленым чаем. Третий просто ухмылялся, поставив локти на стол.
— Очень смешно, Валя, — сказал ему Опалин.
— Ты лучше ешь, ешь, — серьезно заметил старший.
— Я с детства яблоки терпеть не могу, — признался Иван, глядя на пюре, как на врага.
— Это почему? — спросил Назаров.
— Не знаю. Не люблю. Когда вы меня на работу вернете?
Его коллеги переглянулись, и Опалин, истолковав этот взгляд так, что они еще не вполне ему доверяют, смертельно обиделся.
— Я же говорю — жалоба на тебя, — сказал Логинов негромко. — Терентий Иваныч должен сначала с ней разобраться. А ты пока наберись терпения.
— А если бы не было жалобы?
— Мы бы сегодня или завтра тебя вернули. Ваня, ну что тебе стоит еще немного подождать? Насчет сортировочной станции — это ты удачно подметил. Мы ее обязательно проверим. И магазин бывший, конечно… Как у тебя с Евлаховым-то?
— А че Евлахов… — вяло ответил Опалин. — Вагоновожатая за свою шкуру боится. Дала показания, что кто-то столкнул девушку под трамвай. Главное, я знаю, что она врет, но доказать не могу…
Валя Назаров, наклонив голову, пальцем собирал крошки со стола.
— А ты не дави, ты время потяни, — сказал он, вскидывая глаза на Опалина. — И копи бумажки. Мол, работаем. Ведем дознание, все честь по чести. Вот протокол, вот еще один, вот еще пачка. Потом все как-нибудь образуется. Или дело у тебя заберут, или вагоновожатая передумает, или еще что-нибудь…
Опалин нахмурился. Он не любил нечестных методов — а то, что предлагал Валя, попахивало жульничеством. Все должно быть определенно, думал Иван, сердито сопя и заталкивая в себя ненавистное пюре. Черное — это черное, а белое — это белое. И точка.
— Главное, что Ларион в Москве, — сказал он. — Раз он Ярцева ухлопал… Эх, взять бы его! И всю его кодлу…
— Терпение, Ваня, — предостерегающе сказал Петрович. — Мы его возьмем. Работа ведется. Поверь, никто от нас не уйдет…
Но в этом Опалин вовсе не был уверен.
Мадам Рогг
Вернувшись домой, Опалин первым делом спросил, не было ли ему телефонных звонков. Но оказалось, что никто не звонил.