ИВ. Тетралогия (СИ)

Третью ночь я бессмысленно просидела на полу, обняв колени, тупо глядя в одну точку. В голове было пусто, а в груди словно все сжалось, не позволяя нормально вдохнуть. Даже моргать не могла, видно поэтому глаза и слезились, охлаждая пылающие щеки влагой. Просто невероятно, насколько я привязалась к совершенно чужому, но такому веселому и обаятельному вампиру.

Что я сделала не так? Неужели он обиделся из-за упорных увиливаний от расспросов? Ну, почему я такая идиотка?! Он открыл передо мной душу, столько рассказал о своей жизни, даже вразрез с приличиями поведал несколько подробностей, вгонявших меня в краску. А что я? Просто невежливо отказалась удовлетворить его вполне закономерное любопытство. Все ясно, я сама все разрушила. Представляю, что он думал, как был разочарован, какой мерзкой я показалась ему в своем упрямстве. А ведь до этого он назвал меня своим другом, воплощая самые сокровенные желания!

Стиснув голову, я едва не завыла от осознания величины своей непростительной ошибки.

Как же быть? Я обязана попытаться все исправить. Пусть он и не захочет знать меня, но хоть извиниться я должна. Иначе с ума сойду и никогда себе не прощу. Впервые у меня была реальная возможность чего-то добиться самой, стоило только руку протянуть, и не пришлось бы реветь, ругая себя последними словами на трех языках.

Наверное, отчаяние и безысходность придали смелости, потому что, отбросив сомнения и страх, к утру, обессилив от терзаний, я приняла абсолютно безрассудное решение.

В непринужденной беседе, охотно (в отличие от отвратительной меня) рассказывая о себе, Джори вспоминал о детстве и любимом Бельвиле, где родился, вырос и проживает до сих пор, несмотря на возможность перебраться в элитный район. Тогда это звучало очень мило, сейчас же буквально стало спасительной путеводной нитью.

Едва рассвело, я поймала усталого сонного извозчика и потребовала доставить меня в Бельвиль на улицу Левер. Это оказался частный сектор с красивыми и уютными на вид особнячками, с террасами, увитыми плющом. Первая встречная женщина с корзиной, вероятно, хозяйка, спозаранку спешащая на рынок, подсказала, где проживает господин Ансело.

Возле искомого дома с табличкой № 17 я остановилась в нерешительности, запоздало засомневавшись в правильности спонтанного, попирающего все приличия решения. Сколько еще непоправимых ошибок я готова совершить? Однако отступать поздно и глупо, я ведь все равно не успокоюсь, пока не попытаюсь исправить положение, даже если это тщетно и Джори не захочет меня видеть.

Мимо великолепно разросшихся благоухающих розовых кустов я направилась по мощеной дорожке к каменному крыльцу с витыми коваными перилами, очень надеясь, что собаки находятся не во дворе. Классический двухэтажный особняк, отделанный бежевым известняком, с черепичной кровлей и высокими филенчатыми окнами в пол, выглядел солидным и основательным, но, одновременно, светлым и уютным.

Электрического звонка не оказалось, пришлось стучать старинным медным дверным молотком. В ранней утренней тишине звук получился оглушительно громким, вновь вызвав панику робости и сомнений. Как я и ожидала, в глубине дома залаяла собака. Когда я уже почти готова была развернуться и удариться в бегство, дверь приоткрылась.

Испуганно моргая, я ожидала увидеть самого Джори или домработницу, но на пороге возник пожилой мужчина. Импозантный, еще не очень старый, с обширными залысинами на седеющей голове, но шикарными усами вразлет, одетый в домашнюю куртку, он вежливо-вопросительно смотрел на меня. А я стояла и глупо молчала, опешив от неожиданности. Исчезнувший друг не упоминал, что живет не один. Возможно, я неверно поняла адрес. Молчание затянулось, и мужчина, видя мою нерешительность, приветливо улыбнулся:

— Милая, тебе чем-то помочь?

Я уже немного поднаторела в языке, поэтому, кое-как подобрав слова, смогла ответить вполне разборчиво:

— Простите, месье. Я, наверное, ошиблась. Я полагала, что здесь живет Джори Ансело, но, очевидно, это не так. Прошу извинить за столь ранний визит и беспокойство, — я попятилась, намереваясь ретироваться, но джентльмен улыбнулся очень знакомой улыбкой и шире распахнул дверь, переходя на английский, видя мои затруднения:

— Проходи, милая. Сына сейчас нет, но я, кажется, догадываюсь, кто ты, и рад твоему появлению. Не бойся, чувствуй себя как дома, мне бы очень хотелось с тобой познакомиться. Кухарка как раз печет круассаны, скоро будем пить кофе.

Сперва я замерла в изумлении, но через просторный холл с широкой лестницей все же послушно прошла вслед за хозяином в гостиную. Там он поцеловал мне руку, в точности повторяя движения Джори, не оставляя сомнений, что он действительно его отец.

— Меня зовут Гаэтан Ансело, но обращайся просто Гаэтан. А ты, разумеется, Энджэль?