Юрий Гагарин

«Помню, однажды мы вылетели в паре с ним на задание. Гагарин в порядке отработки командирских навыков шел ведущим, а я — ведомым. В роли командира выступал он впервые. Однако молодой летчик искусно строил маневр, зрело принимал решения. И у меня, имевшего к тому времени определенный опыт летной и инструкторской практики, невольно возникла мысль: «А неплохо бы иметь такого напарника в настоящем бою».

Когда это случилось? Кажется, в июне? Да-да, во время учебно-тренировочных полетов. Юрий вел свой самолет легко, свободно им управляя, радуясь, что машина послушно подчинялась ему. Не терпелось сделать вираж покруче, выйти на вертикаль, но он сдерживал себя — не только инструкции, теперь и личный опыт не позволяли поддаться озорству. Выполнив упражнения, он вернулся на аэродром, вошел в круг и повел самолет на посадку. Разворот был плавным, как будто серебряным перышком Юрий выписывал на глади неба изящный автограф — так он был слит с самолетом. И вдруг машину встряхнуло. Кто-то словно ударил чем-то невидимым. На мгновение Юрий как бы ослеп, а когда очнулся, на фюзеляже и крыльях увидел красные пятна. Кровь? Откуда? Столкновение с птицей?

Юрий выровнял самолет, восстановил высоту и доложил руководителю полетов о происшествии. Он уже шел на посадку, а машина, как живая, будто испугавшись нежданного нападения, перестала ему подчиняться.

На аэродроме все всполошились. Курсанты и офицеры высыпали к посадочной полосе, беспокоясь, как-то Гагарин сядет? Бывали случаи, когда столкновения с птицей в воздухе заканчивались катастрофой.

— Он приземлится, — сказал Колосов.

— Конечно, это же Юра Гагарин… — успокаивал Акбулатов.

Самолет точно вышел к посадочной полосе и в вихре, поднятом двигателями, как бы на облегченном вдохе и выдохе, остановился у самого «Т».

Юрию не дали вылезти, его вытащили из кабины и начали качать.

— Ты, старик, в рубашке родился, — приобняв друга, произнес Дергунов.

— Дай носовой платок, — вымолвил Юрий и, подойдя к самолету, начал стирать красные пятна.

— Напрасно вы, товарищ курсант, — удержал его техник, — платком не возьмешь, надо ветошью с керо-синчиком.

— Это еще в горячке, — проговорил Акбулатов и, тронув Юрия за плечо, как можно бодрее сказал: — Пошли-ка, дорогой мой, обедать.

В субботу Юрий встретился с Валей, но об этом случае умолчал, только сказал в непривычной задумчивости:

— А ты знаешь, Валют, я ведь только сейчас понял смысл твоей надписи. На фотоальбоме. Ну на том, что ты подарила ко дню моего рождения. «Юра, помни, что кузнецы нашего счастья — это мы сами. Перед судьбой не склоняй головы. Помни, что ожидание — это большое искусство. Храни это чувство до самой счастливой минуты». Спасибо тебе…

В этот раз не пошли ни в кино, ни на танцы. Он повел Валю к Чкалову. Остановились поодаль, так, чтобы летчик был виден весь, на постаменте.

— А ты знаешь, как он погиб? — Юрий крепко сжал Валину руку. — Он уже возвращался на краснокрылом своем истребителе. И радовался: «Хорош будет новенький «ястребок». И вдруг начала падать температура масла, что-то неладное сделалось с двигателем, высота уменьшалась… Он уже шел на посадочный курс. Все ниже и ниже. И вдруг увидел приземистый дом, а возле крыльца ребенок в пальтишке. Чкалов лег в левый вираж, и опять надвигалось какое-то здание. Из труб шел дым, там люди. Он снова накренил свой самолет, последний вираж, еще один дом — не задеть, не задеть — и врезался плоскостью в столб. Его как с катапульты выбросило вместе с сиденьем…

Юрий подвел Валю к памятнику. Она поняла, почему он об этом рассказывал.

— Меня ничего не страшит, Юра, — сказала Валя. — Мать и отец, правда, переживают, а вдруг… Но ведь жить-то нам!

— Свадьбу будем играть после выпуска, — положил руку на руку Юрий. — Стало быть, в ноябре. А чтобы никто не обиделся, предлагаю тебе равноправие: сначала здесь в Оренбурге, а после поедем в Гжатск. Согласна?

Теперь жизнь полетела как бы со скоростью МиГа. Ее фантастически увеличила нежданная весть. На аэродроме, где шли тренировочные полеты, Юрий узнал о старте первого спутника. Тесня друг друга, сгрудились у приемника, ловили каждое слово:

«В результате большой напряженной работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро создан первый в мире искусственный спутник Земли…. В настоящее время спутник описывает эллиптические траектории вокруг Земли, и его полет можно наблюдать в лучах восходящего и заходящего солнца…»

Спутник! Значит, реализовалась мечта Циолковского. Бесподобный полет! А если… Но в этом он боялся признаться даже самому себе.

Откуда Юрию было знать, что за тысячи километров от Оренбурга на неведомом пока Байконуре, как только подтвердили, что спутник вышел на орбиту, Сергей Павлович Королев, имевший привычку взглядывать на человека сбоку, как бы соизмеряя его с ракетой, тут же озаботился мыслями о космическом корабле.