Юный техник, 2003 № 01

Доктор Майлс убрал руки. Сверкнув кровавыми глазищами, потревоженный череп повернулся в обратном направлении. Спустя минуту раздался звонкий щелчок, и череп стал на место.

— Это таймер, — сказал Чарли Риш. — Мой дорогой профессор, это таймер!

В помещении, где они стояли, наступило молчание. Немая тишина звенела над их головами.

Доктор Майлс тряхнул головой.

— Да. Немного похоже на стиральную машину.

Чарли Риш неторопливо смотал провод переносной лампы.

— Ну что, умещусь я в этот гроб?

— Ты действительно собираешься лечь в этот саркофаг? — спросил доктор.

— Открывай!

Чертыхаясь про себя, археолог шагнул к саркофагу. Массивная крышка поднялась на петлях. Внутри было не так просторно, как могло показаться. Ложе для мумии, выполненное из цельного листа золота, имело гладкое углубление в форме человеческого тела. Невольно приходило на ум сравнение с креслом астронавта.

— Укладывайся, — сказал доктор, понимая, что эту затянувшуюся шутку пора заканчивать.

Чарли на полном серьезе полез внутрь саркофага.

Ощущение, что он делает глупость, не покидало археолога, пока он поворачивал золотой череп.

На 180 дней «в прошлое»!

Спутя четверть часа раздался знакомый щелчок.

Археолог поднял крышку саркофага. Как он и ожидал, «Путешественник во Времени» — никуда он, разумеется, не исчез — словно очнулся ото сна. Доктор Майлс потряс побледневшего товарища за плечо, но тот, казалось, был погружен в какой-то гипнотический транс. Наконец Чарли сел в углублении золотого ложа.

— Как это понимать, док? — раздался его раздраженный голос.

— Чем ты недоволен?

Этот вопрос взбесил Сто Баксов.

— Не паясничай! Как я оказался в этой… этой штуке?

Будь я проклят, если это не один из твоих гробов!.. Ну, знаешь, док… Твоя шутка — идиотская! Чем ты меня опоил, умник?

— Какого черта! — нахмурился доктор Майлс.

Когда Чарли Риш выбрался наконец из саркофага, он отряхнулся, взглянул на товарища и постучал пальцем по лбу. Щеки доктора Майлса вспыхнули ярким румянцем.

Археолог уже не мог сдержать возмущения.

— Ты случаем не спятил, Сто Баксов?

— Я?!

— Ну да.

— Во дает, профессор! — Чарли Риш шумно фыркнул. — Ей-богу, Тедди, тебе самому надо лечиться! Кроме шуток!

Какая уж тут Мексика. Полечись полгодика, а уж затем мы подумаем о твоей экспедиции.

И тут доктор Майлс все понял.

— Послушай, Чарли! — воскликнул он. — Ты тут твердил мне что-то о своем банкротстве! Вспомни, дружище!

— Что ты несешь? Какое банкротство? С чего ты это взял?

У доктора Майлса сжалось сердце.

— Дозированная амнезия! — произнес археолог в отчаянии. — Проклятый кортесовец не солгал: «хронофаг» избавляет от неприятностей! Стирает их, словно ластиком, из памяти!

Чарлз Риш, казалось, не слышал того, что говорил ему ученый. Уверенный, что сейчас январь, финансист в недоумении разглядывал свои летние туфли.

ПАТЕНТНОЕ БЮРО

В этом выпуске Патентное бюро рассказывает об индикаторе загара, способе извлечения сероводорода из глубин Черного моря и использовании старых шахт для переработки и хранения городского мусора.

Экспертный совет ПБ отметил Почетными дипломами предложения Валерия Воронцова из Фрязина, Павла Сердюкова из Абинска и Леонида Пискуна из Гукова.

ИНДИКАТОР ЗАГАРА

Принимать солнечные ванны нужно всем. Хотя бы потому, что на солнце в организме человека вырабатывается столь необходимый ему витамин Д. Но больше всего людей все же интересует загар. По его плотности многие судят о качестве проведенного летнего отпуска или каникул.

А все ли знают, что плотность загара определяют губительные ультрафиолетовые лучи? Их интенсивность в разных частях нашей планеты разная. В Московской области она, конечно же, меньше, чем на берегу Черного моря и уж тем более — на экваторе. Но большинство отдыхающих об этом почему-то не знают, а потому в первый же день умудряются получить солнечные ожоги.

Не избежал этой участи и Валерий Воронцов из подмосковного Фрязина. Летом прошлого года он отдыхал с родителями на берегу Черного моря, под Туапсе. Пришлось прибегать к компрессам и мазям. Немудрено, что треть отпуска прошла впустую. Тогда и подумал Валерий об индикаторе загара — приборчике, который бы фиксировал интенсивность ультрафиолета. Но первые же прикидки и споры с отцом (инженером-электронщиком) показали, что проку от такого устройства не будет. Включил его, повернул окошечко к солнцу, получил какие-то значения. И что? Как увязать их с количеством минут, достаточных для пребывания на солнце в первый, второй… последующие дни?