Юлов Юрий Фермер

Высокомерная отстраненность Марины разбавилась некоторой теплотой. Ско­рее всего, это было следствием долгого совместного пути. Она даже соизволила поведать, что Кречинский вчера угостил ее «ласточкиным гнездом». На вопрос Валерки, как ей показались обезьяньи мозги, шутливо ответила: «Их не пропиты­вают алкоголем, как ты - свои». Затем сообщила, что мозгов в меню не было, зато мартышки чуть не набросились на них, когда они возвращались из «Барн Таи», а Кречинский - изрядный похабник, хотя и истинный джентльмен.

Валерка, очевидно, задумавшись, как сочетаются понятия «похабник» и «джентльмен», задремал. Марина открыла иллюстрированный журнал, который, видимо, забрала из номера гостиницы. Я смотрел в окно на острова, над кото­рыми мы пролетали: они были то в густой растительности, то полуголые, то с выстроенными многоэтажками и шоссейными дорогами, то на первый взгляд необитаемые.

Впрочем, несмотря на то что мы неплохо отдохнули в гостинице, через пару часов усталость сморила и нас с Мариной.

Артур постучал в перегородку и указал рукой вперед. Я расшевелил Ва­лерку. Он, очнувшись, протер салфеткой глаза и перво-наперво приложился к бутылочке с джин-тоником. По очертаниям и рельефу остров Шонера напоминал голову чудища с раскрытой пастью. Сходство усиливали две полукруглые отмели, подобные выпученным глазам. Кроме узких полосок песка, остров был сплошь в растительности, что не преминул заметить Валерка: «Весь покрытый зеленью, абсолютно весь.» Не было видно ни зданий, ни места, куда можно было бы по­садить вертолет. Белобрысый пилот, «Дольф», переговаривался с берегом. Через пару минут мы зависли над центральной частью и стали опускаться.

«Викинг» приземлился на твердую ровную площадку, которая, возможно, об­разовалась из некогда застывшей лавы. Площадка была выкрашена в пятнисто­зеленый цвет, и это объясняло, почему ее не было видно с высоты. Когда винт вертолета успокоился, Артур подал знак выходить.

ШОНЕР

Вильгельм Шонер был подтянутым мужчиной шестидесяти лет. Волосы седые, залысины глубокие; нос с горбинкой пробудил в сознании расхожую фразу «ор­линый профиль». За ним стояло пятеро курчавых бородатых туземцев, одетых, вернее, раздетых соответственно тропическому климату. Шонер взмахом руки по­приветствовал нас, поздоровался с «Дольфом», назвав того Г юнтером, затем по­дошел к Артуру, пожал ему руку, приобнял и вполголоса заговорил по-немецки. Было очевидно, что «метеоролог» Артур знаком с Шонером. «Дольф»-Гюнтер открыл багажный отсек и скомандовал туземцам доставать коробки и ящики. Сам вытащил из багажного отсека трубчатые конструкции с колесами и начал монти­ровать тележки.

Через некоторое время к нам троим подошел Артур и сообщил, что говорить между собой на острове следует на немецком языке. Английский использовать как вспомогательный. Русский - в крайнем случае. Необходимо также знать осно­вы местного наречия, чтобы общаться с прислугой из аутохтонов, туземцами. Словарик будет выдан сегодня же, его необходимо освоить в кратчайшие сроки.

- Артур, ты случайно не граф Монте-Кристо? - отреагировал Валерка.

- Ихь ферштее нихт, - ответил Артур уже по-немецки.

- Темнила! Сразу нельзя было сказать, что ты при делах?

Услышав русскую речь, к нам резко подошел Шонер и рублеными фразами со­общил, что если кто-то собирается менять установленные им порядки, то может сразу собираться в обратный путь.

- Не обещаю, однако, что вы будете доставлены туда, где были завербованы. Документы, звукозаписывающую технику и мобильные средства связи, если тако­вые имеются, по прибытии в бункер сдать Гюнтеру для проверки и последующего хранения. Затем пообедайте и отдохните, а ближе к вечеру я ознакомлю вас со своей кунсткамерой и клиникой. Завтра - вводная лекция. А пока - никаких во­просов и разговоров, в том числе и между собой. Сейчас идем в «Хаймат»!

.Видимо, дорогой с горы, где остался вертолет, в долину, где находился «бун­кер», пользовались нередко: тропинка утоптана и ближайшие лианы срублены. В одном месте почти вплотную к тропинке была установлена изгородь из колючей проволоки.

- Это и есть ферма, гер Шонер? - спросил Артур на немецком.

Шонер кивнул.

Далее шли молча, если не считать, что через пять минут пути один из абориге­нов громко и испуганно вскрикнул: «Оронао!» Но Шонер резко сказал какую-то фразу на местном, очевидно, приказывая паникеру заткнуться.

По дороге Жеребцов выдал мне свои впечатления о Шонере: «Рыжий мошен­ник. Если, конечно, не порыжел в этих прериях. А так - ужимками на Ленина по­хож, замашками - на Барбароссу».

Я машинально обернулся и увидел, что волосы Шонера действительно были не только седые, но и рыжеватые. Может, от вечноиюньского солнца? Или от пере­несенной малярии.

«ХАЙМАТ»