Юлов Юрий Фермер

ЮРИЙ ЮЛОВ

ФЕРМЕР

ЗООМОРФНАЯ ФАНТАЗИЯ

Кто мы? Что и кто делает нас нами? Казалось бы, принадлежим самим себе и сами себя лепим. Но почему практически никто из толковых парней, взращенных в обыч­ных семьях, не может себя реализовать? Почему мы в своем круге зачастую встречаем людей, чье место на простой монотонной работе, качество выполнения которой на­прямую зависит от усвоения пяти-шести-десяти отработанных приемов? Не слишком ли сильно влияние воспитания? Оно не сильно - всеобъемлюще... Самохвальное выражение «Ген пальцем не раздавишь» применимо к потомкам, у которых не пре­рывался контакт с предыдущими поколениями и которым были даны (в мантрово- дидактической и эмоциональной формах) сведения о еще более ранних пращурах.

Слоны, родившиеся в неволе, не имеют бивней, одомашненной кошке вместо двухкилометрового утреннего пробега достаточно пространства среднестатистиче­ской квартиры. Конечно, отбор-отбор. Который чуть ли не в шутку назван есте­ственным.

Человека на протяжении всей жизни преследует дилемма: «Сдайся или изменись!» Состоявшаяся личность может делать выбор, лавировать, искать компромиссы. За ребенка делает выбор основной (без иносказаний) инстинкт.

Автор

Бывший врач Дмитрий Турчин, уволенный за взятки из поликлиники райцен­тра, находит работу в столичном агентстве «Incub». Работа представляет­ся непыльной и экзотической - Океания, отдаленный остров... Увиденное на острове Шонера (дети, воспитанные животными) не повергает Турчина в шок: врачи намного больше, чем обычные смертные, осведомлены об особенностях и загадках человеческой психики. К людям, волею судьбы живущим рядом с ним, он относится не по молодому возрасту философски.

Внезапный перелом событий, к тому же в нескольких направлениях, застав­ляет покинуть остров. С некоторыми приключениями Турчин добирается до своей Родины. Дмитрий Викторович обособляется, грустит, мечется, но в конце концов возвращается в родной провинциальный городок. Пребывание на острове оставляет след в сознании бывшего врача. Устроившись в ветеринар­ную фирму и более-менее наладив жизнь, он обнаруживает в себе склонность к писательскому ремеслу. С помощью бывшего журналиста, а ныне бомжа Валер­ки Жеребцова, соратника по Ферме, подготавливает и дает материал в рас­хожую газету «Сенсация и обыденность». Гглавный редактор Чайкин не собира­ется публиковать откровения бывшего врача и нынешнего ветеринара, хотя его корреспондент Кирилл Гоадовский предъявляет факты, подтверждающие правдивость повести Турчина.

Я - учредитель и главный редактор популярнейшей еженедельной га­зеты «Сенсация и обыденность» Владимир Чайкин.. Не сомневаюсь, что вы не только читали нашу газету, но и являетесь ее горячими поклонниками. Теперь, когда издание раскручено и поставлено на поток, проще. И порой меня охватывают чувства сродни тем, которые испытывает знаменитый артист во время концерта или же популист-оратор на митинге. Только подписчиков десять тысяч А в розницу уходит втрое больше. Есть, конечно, и возврат,, который тоже не пропадает: сеть распространителей сбывает (хотя и с некоторым опозданием) нераскупленные экземпляры томящейся в электричках публике. Однако расслабляться никогда не следует. Конеч­но, пятьдесят тысяч - это не миллионные тиражи застоя, а тем более начала перестройки, но все-таки, все-таки... По нынешним меркам, когда некоторые центральные литературные журналы с раскрученным лет пятьдесят назад брэндом не всегда могут превысить число читающих над числом пишущих...