Юбка с разрезом

Через месяц я поехала с бабушкой в Атлантик-Сити. В автобусе я впервые попробовала подшутить над тем, как вела себя во время свадьбы.

«Посмотри, — говорила я ей. — У тебя так много внучек. Некоторые были образцовыми невестами до меня, другие будут после. Один прокол в восьми случаях — не так уж и плохо».

Она начала хохотать, просто покатывалась от смеха. Ее плечи подрагивали, она положила мне руку на колено. Она вспомнила, в каком ужасном виде я была, вспоминала меня насупившуюся, на диване в той маленькой комнате. Потом бабушка выпрямилась на своем сиденье и улыбка исчезла с ее лица.

«Не смеши меня, Рита, — сказала она. — Как ты можешь! Тебе должно быть стыдно за такое поведение. Я не понимаю, зачем этот твой муж с тобой связался».

Моя бабушка отлично понимала, почему я могла сорвать свою собственную свадьбу, но виду не подавала. Это ее долг, как старшей, всегда защищать общепринятые правила приличия. Когда я отсюда выйду, то поеду ее навестить. Напомню ей то время, когда она заболела и боялась оставаться дома, какое облегчение она почувствовала, когда врач отправил ее в больницу. Как, по ее мнению, она чувствовала бы себя лучше, если бы не было операции и трубки в горле?

Глава двадцать первая

Эндрю, моему третьему сыну, было два года, когда Джон решил поменять дом. Этот дом — свадебный подарок Лоррен — был неплох для начала, но дела у Джона шли хорошо, и теперь мы были в состоянии подыскать что-нибудь получше. Сначала мне смертельно не хотелось уезжать из Вентнора: здесь у меня были подруги, Джон-младший и Дэвид ходили здесь в школу. Но нужно быть практичной — в нашем доме всего три спальни, а я планировала еще одного ребенка, хотела девочку.

К тому времени основная часть семейного бизнеса сосредоточилась в Нью-Йорке. Джон проводил там два-три дня в неделю, нанял шофера, чтобы с пользой проводить время в дороге. Он хотел поселиться вблизи Манхэттена. Лоррен осмотрела те места и выбрала Сиддл-Ривер, Нью-Джерси. Она была уверена, что недвижимость там в один день может вздорожать в десять раз по сравнению с тем, что мы заплатим сейчас. Конечно, она была права.

Джон был слишком занят, чтобы заниматься поисками дома, и решил переложить это на нас с Лоррен. Мне было скучно с ней, я не знала о чем разговаривать. С того самого утра, когда много лет назад она попыталась запугать меня разводом, мы никогда не оставались с глазу на глаз, без Джона и мальчиков. Надо сказать, я поражалась готовности Лоррен все забыть. Там, где я выросла, если свекровь с невесткой поссорятся, то уже никогда снова не заговорят, тем более вежливо.

Даже у гроба своей свекрови невестка будет сидеть с каменным лицом. Лоррен была другой. Она вела себя так, словно мы с ней были нечаянно втянуты в конфликт, а сейчас все позади. Она трезво смотрела на вещи: Джон ее сын, я его жена и надо с этим мириться. Я уверена, что понравилась ей больше, когда сумела настоять на своем. Точно так же один бизнесмен втайне уважает того, с кем было не просто заключить сделку.

Так получилось, что мы замечательно справились со своим делом, Лоррен и я. Поискам дома посвящалось два-три дня в неделю. Я вставала утром, одевалась и ехала в Атлантик-Сити за матерью: она вызвалась присматривать за детьми. Мать была временно без работы и горела желанием помочь. Ей хотелось побыть с внуками. Джон заставил меня сунуть ей потихоньку немного денег, но она не взяла. Когда я предложила ей деньги, она всем своим видом показала: я пока с голоду не умираю.

Мать была строгой, но не грозной, точно такой же была бабушка в отношениях со мной. Бабушки-ирландки не балуют детей. У них с детьми устанавливаются отношения строгой фамильярности. Общение с моей матерью пошло на пользу детям. Бабушка Бреннан открыла им целый мир, и им не приходилось ни о чем ее упрашивать.