Итсевоп 1/2

Под щелчки разгорающихся сырых поленьев, дымом коптивших весь воздух помещения, он, рыдая, безнадежно искал причину своей хвори в крошечном обитателе свалок. Намешанное вещество, состоящее из многочисленных компонентов, разбавленное хлором, при контакте с тюбиком его зараженной составляющей, дал положительные результаты, позволяющие обезболить состояние. Поджав все свои конечности, свернувшись в клубок на единственном чистом участке пола, в остальных частях которого разбросаны были кусочки его жертв, он просто пытался справиться с невыносимой пульсацией. Синтезированная человеческая кожа, помогающая ему камуфлироваться среди людей, выглядела более прозрачной и натянутой, а его собственная, бродила, клубясь отставками воспалений. Чужеродные бактерии, ломали структуру его генных клеток, от чего черты туловища походили на Нотр-дамского горбуна. Лежа посреди зловонной свалки, созданной в стенах дома, некогда гениального хозяина, в процессе поиска спасительной противовирусной вакцины, инопришеленец всеми силами пытался выжить. И в этой достойной схватке, выбрав холодное, острое копье, не зная жалости, он резким движением рассек собственное тело по запястью, в попытке выдавить пульсирующие волдыри, казавшиеся извилистыми подкожными червями, оказавшиеся раздутым, как посудная губка, межклеточным веществом. Порез походил на разрезанный рокфор, из которого густой жижей, вываливались желеобразные хлопья проводящих тканей. Воспламененный страданиями разум великого гения выбросил самую ужасную мысль, от которой ее обладатель заскулил, призывая к прощению и снисхождению. Давясь удушливой слезливой истерикой, он поковылял через чащу леса к пригороду, за человеческой особью, которая хранила в себе те самые, отравляющие желудочные бактерии. Узнав о том, как они выживают в кислотной среде пищеварительного органа, он обязательно выработал бы противоядие. Но от жестокого приступа совести, нижние конечности подкосились, обронив бурлящее, практически бесформенное тело наземь.

В дневном белом свете, создаваемым чистейшим свежим, хрустящим снегом, посреди обсыпавшихся хвойных иголок, по куче, некогда бывшей ученым, пробежала мягкими, рыжими лапками белка. Бирюзовое, украшенное размытыми молочными облаками небо, одаривало морозный воздух редкими, блестящими снежинками.

Громким свистом, жадного глотка воздуха, умирая от чувства вины за несовершенное еще убийство, космический гость поднялся. Воодушевленный красотой этого обычного для Землян дневного снегопада, он преобразился, выглядя чуть лучше квазимоды, но походя на тяжелобольного человека, сдерживая все страдания, приобретя устойчивость на двух ногах, он пошел дальше. Его желание жить даровало второе дыхание. Он шел, крепко цепляясь за стволы деревьев, сокращая расстояние до заправочной станции, откуда доносился звук сирены. Потеряв все чувства, слух, теряя зрение, задыхаясь в агонии одышки, скрепя снегом, каждый шаг давался ему все легче и легче.

«…С чего – ума не приложу,

Мне жалко той судьбы далекой,

Как будто мертвый, одинокий,

Как будто это я лежу,

Примерзший, маленький, убитый

На той войне незнаменитой,

Забытый, маленький, лежу.»

Александр Твардовский. 1943 год.

«Две строчки»

Гаражное представление.

Chapter 1.

Со мной в автомобиле ехало еще три человека, большая семья, однако получается. Вечером, отработав все необходимости своего социального положения, собравшись в одной жестяной коробке на колесах, мы двинулись к дому.

День уже с утра выдался пасмурным. Светлое, но затянутое тучами небо рождало мелкие снежные льдинки-парашютисты, которые соприкасаясь с подмерзшими иголками хвойных деревьев парка, глухо трещали. Тихий снегопад увеличивал скорость падения, наращивая на верхней одежде слой «сахарной пудры», что привело к повышению влажности в офисном шкафу, потому что, не каждый подумал о необходимости предварительно отряхнуть снег с ворота куртки. В такую погоду хочется прогуливаться по придомовому пролеску, вслушиваясь в хруст подножного снега, шепот зайцев русаков и быстрые взмахи крыльев птиц, перелетающих с ветки на ветку, наблюдая за нечастым гостем их хозяйств. На снежных лапах, вкрадываясь в глубь древесного строя, собирать выпавшие, цветные, узорчатые перья зимних птиц, сосновые шишки, пригодные для украшения рождественского венка.