Итоги № 5 (2014)

Пока все это касается лишь рака легкого, однако не за горами время, когда разработку можно будет применить ко всем типам опухолей, полагают исследователи. «В самое ближайшее время мы можем стать свидетелями пересмотра всех ныне существующих стандартов в диагностике и лечении рака», — говорит Константин Лактионов. Из схоластической, симптоматической и часто малоэффективной науки онкология превратится в современную, где на основе молекулярно-генетического анализа конкретной опухоли или метастаза будет проведено максимально направленное лечение, эффективность которого возрастет на порядки.

Есть, к примеру, такой показатель — «сохранение одного года жизни больного раком легкого, находящегося на лекарственном лечении». Оно оценивается примерно в 20 тысяч долларов. В результате разработанного подхода появляется возможность оптимизировать использование стандартных лекарственных препаратов без удорожания стоимости лечения. При этом эффективность лечения, по примерным оценкам, удастся повысить с 40—45 процентов до 60—65. Продолжительность социально адаптированной жизни заболевших раком легкого можно увеличить почти в два раза, а пациенты, перенесшие радикальное хирургическое лечение, могут получить надежду на длительный безрецидивный период и выздоровление. Конечная цель инновационного подхода такова: опираясь на полученные фундаментальные данные об экспрессии молекулярных маркеров и генетических нарушениях в опухоли, избавить больного от заведомо бесполезного лечения.

Брызги метилового / Общество и наука / Общество

Брызги метилового

/ Общество и наука/ Общество

Одни наживаются, другие слепнут. Почему в России процветает продажа нелицензированной незамерзайки?

 

Это неотъемлемый элемент русской зимы. На всех перекрестках появляются скульптурные группы: пирамиды из пластиковых канистр, заполненных синей или зеленой жидкостью, и приставленный к ним хранитель — как правило, уроженец Средней Азии. В бутылках — незамерзайка, без которой езда по залитому реагентами городу становится невозможной в принципе. Бутылки продают по 100—120 рублей, естественно, без всяких чеков, сертификатов качества и прочей атрибутики цивилизованной торговли. Но это никого не волнует: сертифицированная жидкость с чеком в супермаркете, во-первых, стоит на порядок дороже, а во-вторых, обладает таким запахом, что после получаса, проведенного за рулем, голова раскалывается даже у самых стойких. Оказывается, вопрос о том, какая незамерзайка лучше и безвреднее, вовсе не так прост, как может показаться на первый взгляд.

Синее море

Несколько дней назад столичная полиция провела операцию «Омыватель», направленную на изъятие из незаконного оборота незамерзающей жидкости. В ходе оперативного рейда в деревне Юдино Мытищинского района в старом коровнике обнаружили подпольную линию по розливу стеклоомывающей субстанции. В результате, по официальным данным правоохранительного ведомства, изъято две цистерны с 80 тоннами спиртосодержащей жидкости, около 60 тонн разбавленного красителя, пластиковая тара и этикетки. На самом деле изъятый контрафакт — капля в море, а выявленная подпольная линия — одна из тысяч работающих в ближнем Подмосковье и на окраинах столицы. Все дело в том, что это, пожалуй, один из самых прибыльных видов мелкого теневого бизнеса. Хотя насчет «мелкого» можно поспорить.

Сами торговцы не скрывают, что получают от 1000 до 1300 рублей за двенадцать часов работы. Если речь идет о торговле с машины, продавец выходит на сутки, получая соответственно 2600 рублей. Точка в оживленном месте, например на выезде на трассу, продает за смену в среднем более 300 пятилитровых канистр незамерзающей жидкости, точки похуже — 200—250. При этом оптовики средней руки покупают незамерзайку по 40 рублей, а само производство вряд ли выходит дороже десятки вместе с тарой. По данным ГИБДД, количество автомашин в Москве перевалило за 7 миллионов. Даже при том, что, допустим, лишь половина автомобилистов ездит зимой, каждый из них покупает минимум две бутылки незамерзайки в месяц. Для упрощения расчетов будем исходить из семи миллионов машин и одной бутыли. Умножаем на 100 рублей за бутыль, получаем 700 миллионов рублей — примерно 23 миллиона долларов. Таков минимальный ежемесячный оборот владельцев этого теневого бизнеса. Язык не повернется назвать его «мелким».